Другой, со словами «Заткнись, придурок!» толкает его в бок.
- А ну, разойдись, - пытаюсь открыть дверь, но путь мне преграждает один из парней, тот, что покрепче. Узнаю в нем шестерку Марата.
- Шопен, не лезь не в свое дело, - угрожающе предупреждает он, выпячивая грудь.
- Ты что, совсем нюх потерял, шваль, - хватаю его за грудки, - забыл, как по носопырке получал? - парень испуганно мнется.
Отбрасываю его в сторону от себя и ногой, со всего размаха, бью по двери, которая моментально распахивается, ударяясь об стену.
Картина, открывшаяся передо мной, приводит в ужас. Ева, в разорванной одежде придавленная головой в подушку, борется с Маратом, пытаясь сбросить его с себя. А он, вывернув ей руки за спину, сидит на ней со спущенными штанами, пытаясь пристроиться сзади своим членом.
-Ах ты падла! - молниеносно подскакиваю к Марату.
Удар кулака в челюсть, отбрасываю его с девчонки.
- Ах ты тварь!
Накидываюсь на него и бью кулаком еще раз в морду, слышится хруст и из носа хлещет кровь. От неожиданности он, теряя равновесие, с грохотом валится на пол, как мешок дерьма. Сажусь на него и, уже не контролируя себя, без разбору наношу множество ударов. Кто-то хватает меня сзади. Заношу кулак для удара...
- Дэн, остановись, - узнаю голос Назара. - Чувак, он не стоит этого, - качает головой.
Сжимаю кулаки. Бл*дь, как больно.
- Уберите эту мразь отсюда, - поднимаюсь и сплевываю на это ничтожество.
Поднимаю глаза и вижу бледное лицо, трясущиеся и посиневшие губы Евы. Она, как загнанная в ловушку маленькая зверюшка, забилась в угол кровати и вся дрожит, будто в лихорадке. Сердце мое сжимается от сочувствия к этой девчонке. Бл*дь. Что он сделал с ней?
- Назар, выйдите все, - оглядываюсь на дверь, где с открытыми ртами стоит толпа зевак.
Сжимаю кулаки, пытаясь успокоиться, чтобы не прибить ублюдка.
- Пошли все вон, - ору.
- Выходим, -друг выталкивает всех из комнаты, - быстро, - выходит сам и закрывает дверь.
Подхожу к кровати и присаживаюсь. Ева смотрит на меня стеклянными от ужаса глазами. Протягиваю к ней руку. Она вся сжимается и натягивает одеяло почти до глаз.
- Иди ко мне, - шепчу ей.
Она, как заводная, машет головой и издает невнятные звуки. Ее по-прежнему всю трясет. Господи, что этот урод успел сделать? Может, ей надо к врачу? Сижу в полной растерянности, не зная, как успокоить девчонку и задать столь пикантный вопрос. Может, позвать кого-то из девчонок? Делаю еще одну попытку и тянусь к Еве. Она отстраняется и усиливает хватку на одеяле. Что, что же делать?
- Я не обижу тебя. Не бойся, - осторожно придвигаюсь к ней ближе. - Давай, девочка, иди ко мне.
Она машет головой. Я понимаю, что сейчас у нее шок. Твою же мать, как мне хочется ей помочь, облегчить ее боль от пережитого ужаса. Но как? Потихоньку тяну одеяло от ее лица, но она держит, не отпускает его. Осторожно пытаюсь разжать кулачки, но замечаю, как на ее глаза наворачиваются безмолвные слезы, и отстраняюсь.
- Я помогу тебе, давай посмотрим...
- Неееетттт, - всхлипывает она и начинает громко плакать.
Вот это уже лучше. Хоть какие-то эмоции. Что же предпринять? Не знаю, верно ли поступаю сейчас, но решаю действовать и сдернуть с нее одеяло. Встаю и со всей силы дергаю.
- Ох…
Всё, что могу выговорить после открывшегося передо мной вида на эту хрупкую фигурку. У нее все лицо красное и опухшее. Губы разбиты в кровь. Разминаю кулаки, как мне хочется догнать этого придурка и прибить. Что он успел сделать? Она, лишившись одеяла, пытается прикрыться руками и остатками разорванной одежды. Поднимает на меня свои прекрасные глаза, в которых отражаются боль, отчаяние, мольба. У меня все внутри переворачивается. К горлу подступает спазм. Бросаюсь к ней, накрывая одеялом, беру на руки. Она издает тихий писк.
- Я с тобой. Я тебя не обижу, малышка, - сажусь на кровать и начинаю ее баюкать, как маленького ребенка. - Мне... - подбираю слова, - надо знать... Хммм… что этот подонок успел сделать.
Она прижимается ко мне, как маленький котенок. От этого мое сердце начинает колотится и изнывать от щемящей боли.
- Он тебя... - даже боюсь произнести это треклятое слово, - изнасиловал? - почти шепотом выдавливаю из себя.
Она машет головой.
- Нет, - тихо произносит она, - не знаю, - утыкается мне в грудь и начинает рыдать.
Вот черт. Не понимаю ничего.
- Так да или нет? - уточняю я.
Ее рыдания усиливаются, и тело начинает дрожать.