Начальники департаментов сидели вытянувшись, как по команде «смирно». Отчеты, которые принес каждый из них, были одинаково безнадежны; стол, за которым они сидели, был длинный и деревянный, а день, который они тут провели, – долгий и трудный. Они собрались вскоре после полудня, а сейчас, хотя неба не было видно, часы говорили им, что в Вашингтоне наступила ночь. Каждые полчаса курьеры приносили свежую информацию.
Советник президента направил указательный палец на сидящего напротив человека с лицом бульдога:
– Расскажите нам еще раз, как все это произошло.
Человек с бульдожьим лицом начал свое повествование, время от времени справляясь в записях. Машина генерала Лю оторвалась от сопровождающих ее машин примерно в одиннадцать пятнадцать, за ней помчалась машина с людьми из службы безопасности, безуспешно пытавшаяся вернуть машину генерала обратно на скоростную автостраду. Машина генерала направилась по Джером-авеню в Бронкс, и тут между ней и машиной сопровождения вклинилась третья. Агентам службы безопасности удалось догнать машину генерала Лю сразу за городским стадионом для гольфа в одиннадцать тридцать три. Машина врезалась в одну из стальных опор метромоста. Генерала не было. Его помощник и шофер были мертвы – убиты выстрелами сзади. Их тела доставили в ближайшую больницу Монтефиоре, там произвели вскрытие, извлекли пули, и сейчас их изучают эксперты по баллистике.
– Достаточно! – вскричал советник президента. – Меня не интересует перечень таких деталей – поберегите его для полицейского рапорта. Как мы могли потерять человека, которого мы же охраняли? Потерять! Как он мог просто так испариться? Его кто-нибудь видел? Его или людей, которые его похитили? Как далеко находилась машина с вашими людьми?
– Метрах в десяти-пятнадцати сзади. Между ней и машиной генерала вклинилась какая-то другая машина.
– Просто так взяла и вклинилась?
– Да.
– А кто-нибудь знает, что это была за машина, куда она направлялась, кто в ней ехал?
– Нет.
– И никто не слышал выстрелов?
– Нет.
– А потом вы нашли тела двух убитых помощников генерала Лю, а сам генерал исчез, я вас правильно понял?
– Правильно.
– Джентльмены, мне нет необходимости повторять, какое значение имеет все случившееся и насколько озабочен президент. Я могу только сказать, что рассматриваю все происшедшее как проявление крайнего непрофессионализма.
Ответа не было.
Советник оглядел людей, собравшихся за длинным столом, и взгляд его остановился на маленьком щуплом человечке в больших очках с лицом лимонно-желтого цвета. За весь день он не произнес ни слова, только делал пометки.
– А вы, – обратился к нему советник, – у вас есть какие-нибудь предложения?
Головы всех присутствующих повернулись в ту сторону.
– Нет, – ответил странный человек.
– А не окажете ли вы нам честь и не сообщите ли, почему президент пригласил вас на это совещание?
– Нет, – ответил тот столь же невозмутимо, будто у него попросили огоньку, а спичек под рукой не оказалось.
Начальники департаментов пристально смотрели на него. Один прищурился, как если бы увидел знакомое лицо, потом отвернулся.
Напряжение разрядилось, когда открылась дверь и вошел курьер с очередной порцией донесений. Советник президента замолчал и принялся барабанить пальцами по стопке отчетов, поступавших раз в полчаса. Перед каждым из руководителей департаментов стоял телефонный аппарат. Время от времени, то перед одним, то перед другим загоралась лампочка, и тогда он передавал собравшимся новую, только что полученную информацию. Но перед маленьким человечком с лимонного цвета лицом, что сидел на самом конце стола, лампочка телефонного аппарата за весь день не загорелась ни разу.
На этот раз курьер подошел к советнику и прошептал что-то ему на ухо. Советник кивнул. Затем курьер подошел к человеку с лимонно-желтым лицом и что-то прошептал ему. И тот вышел. Он прошел за курьером через устланный ковром зал, а потом его проведи в огромный темный кабинет, где горела всего одна лампа, освещавшая громадный письменный стол. Дверь за ним закрылась. Даже в этой полутьме он смог заметить, что лицо человека за столом выражает глубокую озабоченность.
– Итак, господин президент, – произнес вошедший.
– Слушаю вас, – отозвался президент.
– Я хотел бы отметить, сэр, что считаю все происходящее выходящим за рамки обычной процедуры. Мне представляется, что все это – недопустимое нарушение нашего соглашения. Мне не только пришлось прийти в Белый дом, но и участвовать в совещании, где, как я полагаю, меня узнали. Конечно, я готов положиться на безусловную честность и порядочность того человека, который меня узнал. Но даже сам факт, что меня увидели, дает практически все основания для ликвидации нашего дела.