На серо-голубом коврике видно полоску тянущуюся к кровати, поправляю её проводя рукой в другую сторону, отчего голубеньки узор становится фабричного, нежно голубого цвета, одергиваю покрывало серебристого цвета и открываю дверь.
–Вадим? – спрашиваю с волнения глядя в небесно-голубые глаза. Которые гипнотизируют меня взглядом уже минут с пять.
–Ты чего завтракать не выходишь? –басит Эллинский пряча руки в карман серых спортивных брюк.
–Да, вот только недавно встала – пораженно протягиваю рассматривая голубые облачка на серой кофте.
–Тогда я вовремя,–улыбается краешками губ вытаскивая меня за руку из комнаты, и возвращаясь туда за серебряной курточкой с голубым узором.
***
–Эллинский, это ужасно! –Возмущаюсь доедая четвёртый кусок пиццы четыре сыра.
–Что в этом ужасного? – интересуется парень кивая на стол заваленный коробками с разного рода едой.
–Тома нас пригласила, а мы сбежали. Неудобно как то.
–Бабушка не обидится.
–В смысле бабушка? –недоуменно переспрашиваю.
–Да, – осекается парень, –Тома она по возрасту как моя бабушка и называть её Томой как не привычно.
–А-а, хорошо. А то я подумала, что ты её внук.
–И брат Стаса– иронизирует.
–Что? А неет, ну то есть. Ой! – глупо хихикаю, глядя в окно и глядя на Вадима заключаю – Я пьяная. Очень.
Вадим тоже посмотрел на разыгравшуюся погоду за окном уютного коттеджа.
–Уже поздно, мы останемся здесь.
–А что мы будем здесь делать? –Это не я, честно не я это говорю. Это пол бутылки Мартини, водица дьявольская.
–Спать, мы будем спать Мира! –отвечает Эллинский таща мою тушку на второй этаж.
*** Просыпаюсь через пару часов от неимоверного желания пить, такое ощущение что я или марафон сто километровый пробежала или в пустыне прогуляться решила.
Наощупь включаю светильник который по идее должен быть на тумбочке возле кровати и светится голубыми звёздочками, но в итоге оказывается навесным и классически светящим причём.
Щурюсь от непривычно яркого света и взвожу глаза к потолку делая ещё хуже, потому что свет то вниз устремлён, а значит в мои мать вашу глаза!
Обождав пару мгновений встаю с кровати.
Ноги утопают в ворсе ковра, зеваю от контраста ощущений когда под босыми ступнями тёплый ворс сменяется прохладным полом. Екая едва заметная смена поверхностей по душе приходится мне. Прям уснуть хочется, как. Вот здесь, на полу под стеночкой.
Еле волочу ноги замечая свечение за стеклянной дверцей. Очень радует, что нет никаких подъёмов и ступеней и дойти можно не напрягая никаких частей тела.
Не замечаю как прибавляют в скорости, чтобы добраться до желаемой жидкости. Графин, вода в котором прохладная, осушаю на половину в долю секунды. И довольная, шлепая пятками по полу иду обратно. В теплую кроватку.
В следующий раз просыпаюсь ближе к полудню. Тело ломит, как будто по нему наполеоновское войско туда и обратно прошлось. Ноги и руки, когда встаю дрожат как у алкаша, едва не падаю под кровать от смены гравитации, казалось комната перевернулась. По моему, другой причины, почему мой желудок скрутило, просто нет.
В комнате кроме двери на лоджию ничего нет, но есть возле кухни. Соображает мозг, а ноги уже несут меня в ванную комнату.
После того, как завтрак купил билет обратно, решаю принять душ. И избавится от кошачьих туалетов во рту.
На полке нет ничего кроме мужского геля с ароматом хвои и, да вообще то здесь ничего нет женского, сплошной барбер-шоп. И средства для ухода за бородой, и за телом, и за волосами. Набор бритв, ножниц и скальпелей(о последних и предполагать не хочу).
Выбираю самое безопасное и всемирно известное с ароматами хвои и мяты.
Через полчаса контрастного душа, обматываюсь махровым и белым как в лучших отелях, полотенцем.
Немного испорченную рубашку стираю в раковине, тем же мятным гелем. Вешаю её на горячую трубу, ползучую как змея по стене.
Вадим ещё вчера поставил сумку со сменной одеждой на кресло. Достаю оттуда фиолетовую пижаму с белыми оленями и белые носки. Тонкое кружевное белье достаю из внутреннего кармана курочки, горький опыт научил.
Заплёв волосы в косичку замечаю на тумбочке стакан и запечатанную в фольгу таблетку. Перед тем как выпить таблетку застилаю кровать
Вам видимо покажется это абсурдным, как в чужом доме выполнять нужные для себя вещи без робости и стеснения. Не знаю, как другие люди с этим справляются но со мной такое никогда не случалось Наглая и бесцеремонная, как часто причитали бабушки в детстве.
В комнату проникает запах блинчиков и чая когда я отворяю дверь. Желудок почуявший это, плодоядно поздоровался. С закрытыми глазами, по сладкому запаху ванили, добираюсь до кухни .
Мужчина сидит за столом в безразмерной футболке и клетчатых штанах. Волосы немного отросшие слегка завиваются на концах, а влажные волосы спереди неряшливо, по детски так висят клочками в разные стороны.
К нему подбегает маленький мальчик в пижаме с облачка и начинает дёргать мужчину за руку. То, не пряча улыбки на устах, наклонился к мальчику который начал что-то ему шептать жестикулируя руками активно.
Прохожу немного дальше и в зоне моей видимости уже есть кухня, возле плиты стоит женщина. Длинные волосы которой связанные в тугой узел на затылке. На ней красный спортивный костюм и передник … с клубничками.
–Мир! – вздрагиваю и оборачиваюсь на голос за спиной.
–Доброе … утро – говорю не смело, через плечо глядя на обстановку за спиной.
––Всё в порядке? – спрашивает Эллинский заправляя за ухо выбившуюся из косы прядь волос.
–Да, – тяну – причудилось что-то.
–Ясно. Пойдём завтрак приготовим.
–А..?
–Это ароматизатор. – ухмыляется Вадим глядя на мою, мину полного непонимания.