–Ребят! Все в порядке? – орёт подруга, ехавшая следом за нами, с дороги.
–Всё в порядке. Езжай! –ору в ответ рукой показывая на дорогу.
–Ты о чём именно? – спрашиваю когда машина подруги скрывается за хвойными ветками.
–О чём я? – передразнивает –Ты меня за конченого придурка держишь?! Скажи какого хрена ты поехала со мной, зачем сказала что мы вместе? Ведь, бл*ть, точно не из-за тёплых чувств!.
–Это другое, – тихо отвечаю.
–Я знаю это «другое»! Стас и его баба ускоглазая! Он с ней тра**ется, а тебя по углам зажимает.
–Откуда ты..
–Я бл*ть все знаю. Ответь: на*уя ты ему позволяешь с собой так обращаться? На хрена ввязалась в эти отношения со мной?! Ты думаешь ему нужна? Нет, он жениться на ней, а ты такой и останешься!– эмоционально размахивает руками ходя туда-сюда по дороге пиная замерзшие куски снега. Последняя это фраза больно режет где-то на сердце, оно сжимается, на глазах выступают слезы. Уже не видя Вадима из-за стены слез в глазах задаю вопрос:
–Какой?
–Какой? –переспрашивает, в его голосе слышится ухмылка представляю как он поднимает одну бровь и хмыкает. Стерев слезы отхожу на пару шагов от машины назад. –Жалкой, твои потуги смотреться со мной милой и щенячьи глаза когда смотришь на него. Думаешь я такой дурак? Не вижу ничего? Ты бы даже переспала бы с ним там, прямо на столешнице просунь он руку тебе в трусы,– его слова хлещут хуже отцовского ремня, который единожды прошёлся по заднице. Они бьют сильнее и глубже, оставляют уродливые рубцы на сердце.
–Остановись! – ору в ответ закрывая глаза, не увидит. Не посмеет . Не положено.
–Правда глаза колет? А знаешь каково это, когда лю… человек заявляет что готов на отношения, а сам собирает фотографии другого по крупицам и хранит их под матрасом?
Он не может знать что было десять лет назад, не может! Его не было тогда в стране, он учился. Я и не говорила никому об этом. Брат с нами не жил, не видел. Родители , даже если бы и увидели не рассказали бы никому об этом. Да и когда это было, я тогда, ещё зелёная, школу заканчивала!
Если я не…
–Ты вчера был там? – спрашиваю севшим голосом, шмыгая носом.
–Да.
–Вадим, это было давно. Ты все на правильно понял!
–Звучит как в анекдоте! Оправдываться будешь перед тем, кому мстить собралась.
Вадим, успокоившись, берет в ладони снег и растирает по лицу.
Наблюдаю за ним прислонившись к двери автомобиля.
Стоим так около получаса.
Потом молча возвращаемся в кожаный салон, уже не кажущийся таким уютным.
Обидно. Больно. Невыносимо больно и обидно.
Я ведь просто хотела отомстить, показать что со мной так нельзя. Что я любима и он мне безразличен.
И ещё фотки эти, зачем я всё Миле рассказала. Зачем.
Сажусь на заднее сидение и пока Вадим не видит наблюдаю за ним.
Чтобы не плакать, капаю в глаза лекарство. Теперь если и потекут слезы, можно списать на средство.
Дважды проверяю телефон, безуспешно, сдох.
Выжидательно, словно он включится полный зарядки, смотрю на ментоловую коробочку с яблоком. Смотрю недолго, поняв что затея безрезультатная достаю красивый, новый, девственно чистый блокнот золотого цвета и начинаю выводить, такой же золотой, ручкой замысловатом узором буквы.
Занимаюсь этим всю дорогу до поместья.
Возле крыльца Вадим паркуется, ничего не спрашиваю, хочу поскорее выбраться из этого автомобиля и пойти в дом. Дёргаю на себя ручку, безуспешно. Черт возьми эти механизмы. Вадим обходит машину и галантно открывает дверцу подавая руку. Позёр.
–Поспокойнее невеста, – усмехается стискивая мою вложенную в его руку крепче.–Вдруг упадёшь, а меня не будет рядом. Какая же ты будешь на свадьбе?
–Ты уезжаешь? – спрашиваю стараясь сделать голос как можно равнодушнее.
–А ещё актриса, – пренебрежительно фыркает – я бы тебе и роль дворника не дал. Бездарность.
Дальнейший поток оскорблений прерывает Милка стиснувшая меня в своих объятьях.
–Что случилось? Вас так долго не было, я уже сто раз пожалела что оставила вас там. – Жалуется подруга проверяя поочерёдно мой лоб и Вадима.
–Мы на груповуху не согласны. Правда солнышко? – включается в наш разговор Вадим приобняв меня за плечи.
–О-у, рано мне про такое знать родственничек. – отшучивается Мила убегая и оставляя нас наедине.
–Будешь плохой девочкой, все так и будет, – шепчет на ухо, словно тот змей искуситель Вадим.
–Ч-что?
–Не притворяйся дурочкой, не идёт, –щёлкает по носу развернув и впиваются настойчивым поцелуем в рот, сметая преграды в виде зубов, щекоча нервы тра*ает его.
–Дьявол! –отталкиваю его от себя больно ударяясь рукой об машину.
–Именно, душенька, именно он! – улыбается на все 32 крутясь передо мной, мол смотри.
–Иди в чёрту, – ещё раз толкаю в грудь пытаясь пройти мимо него по расчищенной дорожке к дому. Безуспешно.
Этот медведь стискивает меня в объятьях и оторвав от земли тащит в дом.
***
Переодевшись спускаюсь вниз. Почти все там, кто сидит кто играет в игры, кто просто разговаривает. Большой обеденный стол только накрывают. Поздно однако.
Иду к друзьям, девочки разместились на диване иду к ним игнорируя Вадима, который едва заметно постучал по подлокотнику большого темно-серого антикварного кресла, на котором разместился. Но Эллинский не согласен, перехватывает меня за талию, на которой перехвачен поясок чёрного в полоску, утеплённого платья. Всё же не май месяц чтобы в сарафане разгуливать .
Рывком усаживает меня, не на подлокотник как изначально было запланировано, на свое колено обтянутое серыми дырявыми джинсами.
Странно, но ребята не обратили внимания на это. Даже укоризненного взгляда от владелицы дома не было.
–Что ты творишь? – гневно спрашиваюсь прислонившись к его плечу. Он даже в сидящем положении выше, хоть бы сгорбился, дьявол его побери!
–Тише,–мурлычет трясь носом возле моего уха. Пальцы, до этого безучастны, поглаживают тонкими фалангами по чувствительный коже.
В тот момент, когда я уже готова стонать в голос, от казалось бы невинных прикосновений, на большой лестнице раздаются шаги, а следом удивлённый возглас.
–Смотри, – закрутив локон на длинный палец, мужчина слегка оттягивает его в сторону лестницы, чтобы я посмотрела туда. Хорошо знаю кто там, и все равно, не смотря на нежелания поворачиваю голову туда, – вот так, выглядит влюблённая невеста. Вот так, –сексуально хрипло голос тянет слова, – будешь выглядеть и ты, когда я вернусь.
–Ты все же уезжаешь – тихо стону в его руку, которую он предусмотрительно поставил на подлокотник.
–Да.
Одновременно с его ответом нас приглашают к столу.
За столом что-то обсуждаем, говорю чисто на автопилоте, все время, как загипнотизированная, заглядывая Вадиму в глаза.
На что он одобрительно, едва заметно улыбается.
В ходе провожая Вадима, по его же настоянию оказываюсь зажата в шкаф. Пользуясь тем, что никто не видит. Вадим нет, не целует, снова использует мой рот и пальчиками лезет туда, куда сегодня так и не выгулял дружка.
Спустя жалкие минуты, приводит себя и меня в порядок. Снова целует, но уже целомудренно – в лоб и идёт на улицу, я следом.
Останавливаюсь на крыльце, тем временем как он открывает переднюю пассажирскую дверь.
Смотрю на него, приподняв бровь, вопросительно. Он улыбается, гадко так.
А потом на крыльцо выходит Пень Ли.
«А пень ли?» Так и хочется спросить. Особенно когда она, обдав меня своим, сладко притворным, парфюмом, садится в машину. На то место, от которого я отказалась.
–Ненавижу – тихо прошептала я. Почти беззвучно, но он услышал.