— Конечно, сэнсэй. Это единственная возможность сделать школьное образование в Японии по-настоящему общедоступным.
— О чём ты вообще говоришь?
— Сэнсэй, вы знакомы с последними научными изысканиями в школьном образовании? Знаете тот эксперимент, где детям сказали, что интеллект зависит от цвета глаз? Детям с голубыми глазами сказали, что они умнее тех и кого глаза карие. В результате голубоглазые стали учиться лучше, а успеваемость детей с карими глазами скатилась вниз. Дети с карими глазами испытывали в школе сильный стресс, а с голубыми считали себя избранными и старались учиться лучше, чтобы не быть похожими на кареглазых.
— Нет, я не знала, — немного растеряна и, явно сбившись с мысли, отвечает Харука.
— Эксперимент длился всего два дня. Потом учительница сообщила, что ошиблась и более умными являются кареглазые. Она думала, что, испытав на себе издевательства привилегированных учеников, бывшие парии проявят к ним снисхождение, когда поменяются местами. Но нет, дети с карими глазами отыгрались на синеглазых за все свои унижения.
— Это жуткий, нацисткой эксперимент!
— Соглашусь, ведь его провели в США в ходе борьбы с расовой дискриминацией. Но для нас интересен только факт зависимости школьной успеваемости ученика от того, кем его считают окружающие — хорошим человеком или плохим. Плохие учатся плохо, а хорошие хорошо. Как вам такое, Хисида Харука?
— И ты хочешь сказать…
— Погодите, я хочу рассказать вам ещё об одном эксперименте. На этот раз на крысах. Вернее, на лаборантах, которые с ними занимались. Учёные разделили одинаковых крыс на две группы и раздали их лаборантам. Лаборантам первой группы сказали, что их крысы отличаются особым умом. А вторым сообщили, что их подопечные показывали наиболее низкие признаки крысиного интеллекта. Обе группы лаборантов должны были научить крыс проходить через лабиринт. Догадываетесь, какая группа продемонстрировала выдающиеся результаты?
— Первая! — явно заинтересовалась Харука. Она даже почти забыла о моей внешности. — Но крысы же не могли понять…
— Крысы не могли. А вот их учителя, вполне. Лаборанты, которые считали своих крыс гениями, учили их с полной самоотдачей и были уверены в успехе своих хвостатых учеников. А учителя, то есть лаборанты из второй группы с самого начала не ждали никаких выдающихся результатов. И в итоге работали строго по инструкции.
— Ох… — до неё явно дошло.
— А теперь представьте, что вместо крыс дети. Одних учителя считают хорошими учениками, а других плохими. Добавьте к этому, что ученики отлично понимают отношение к себе и верят учителям. Тех, кого считают плохими, начинают думать о себе плохо. И наоборот. Объединяя эти два эффекта, получаем резонанс. А теперь скажите, какой главный критерий, по которому учителя в Японии выбирают, каких учеников считать хорошими, а каких плохими?
— Нет…
— Да. Вы только что это продемонстрировали. Учеников с некрасивой внешностью или с более активным поведением, сразу записывают в хулиганы, а детей, полностью подогнанных под шаблон обычного смирного ученика, считают умными и прилежными! А теперь скажите, что остаётся делать ученику, которого учителя записали в хулиганы?
— И ты создал себе внешность самого крутого хулигана, чтобы…?
— Чтобы доказать, что ваша система образования дискриминационна. Посмотрите на мои оценки. Я первый по успеваемости в этой школе. Но все меня оценивают по внешности, а не по моим усилиям или достижениям. Моя цель — доказать, даже под максимальным давлением системы образования, которое испытываю я, что она ошибается, заранее записав меня в дегенераты, и я могу учиться отлично!
— Давление…
— Да, когда директор ничего не смог сделать с моей успеваемостью, когда школа не смогла привести меня к шаблону тупого хулигана, мной занялось министерство образования. Вместо того чтобы признать свою системную ошибку, оно присылает своих агентов, чтобы выгнать меня из школы. Уже трое их эмиссаров приезжали, чтобы избить и покалечить меня. Чтобы я не смог продолжать учиться. Как вам такое, Хисида Харука?
Дверь открылась, и в класс зашёл учитель.
— Что здесь такое? — спросил он.
Харука стояла, спрятав лицо в ладонях.
— Ничего, сэнсэй, — ответил я, — к нам пришла познакомиться наш новый консультант, — показал на раскачивающуюся девушку. — Мы обсудили, какую важную роль играют учителя в жизни своих учеников.
— Правда? — удивился учитель, — то есть, конечно, так и есть. Но, что с ней? — подойдя ближе, шёпотом спросил он.