— Ну и упрямец, — сказала миссис Бирн.
За окном стемнело. Китти принесла из спальни еще одну масляную лампу и зажгла как можно больше свечей. Она опустила полотенце в таз с теплой водой, отжала его и положила на покрытый испариной бледный лоб Ваи. Бедняжка Ваи. Под ее глазами залегли темные вздутые круги, а в левом глазу от натуги лопнул сосуд. Ребенок так и не перевернулся, а Ваи слабела на глазах и даже не пыталась тужиться, когда приходило время. Она просто лежала, держала Хануи за руку и лишь время от времени болезненно морщилась, когда наступала очередная схватка.
Миссис Бирн встревожилась не на шутку.
— Думаю, ситуация осложняется, — прошептала она на ухо Китти.
Китти кивнула. Она и сама напугалась до смерти, носясь по комнате с полотенцами, горячей водой, чаем и подушками. Она готова была делать что угодно, лишь бы прогнать холодный липкий страх, поселившийся в ее душе. Она знала, что Хануи тоже страшно. С мрачным лицом он без остановки бормотал что-то на родном языке. Наверное, молился.
— И что теперь делать? — спросила Китти.
— Скрестить пальцы и надеяться.
Китти в смятении посмотрела на миссис Бирн. Скрестить пальцы можно за ужином в надежде увидеть на столе отбивную вместо надоевшей жесткой баранины. Но когда твоя лучшая подруга и ее ребенок умирают…
— И это все? — в изумлении переспросила она.
— Мне жаль, дорогая, но такое случается. Вы должны это знать.
— Значит, вы опустите руки и позволите ей… умереть? Им обоим? — гневно зашептала Китти.
— Нет, конечно, нет. Я просто говорю, что нужно надеяться на лучшее, но и не забывать о худшем.
Китти тяжело опустилась на стул, но тут же встала, когда раздался стук в дверь. На пороге стоял Райан. Небритый, с мертвенно-бледным лицом. Он держал в руках что-то завернутое в полотенце. Судя по запаху, свежие булочки. Он протянул сверток Китти, и та разразилась слезами.
Райан переступил порог и закрыл за собой дверь.
— Это от Пьера, — сказал он. — Плохи дела?
Китти лишь покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Райан поднял руку, словно хотел коснуться ее щеки, но уронил руку.
— Могу я чем-то помочь?
— Иисус Всемогущий! — воскликнула миссис Бирн.
Китти метнулась на крик, но застыла в ужасе, когда увидела, что произошло: на простыне под Ваи расплывалось густое темно-красное пятно.
Китти развернулась и вцепилась руками в куртку Райана.
— Сделай же что-нибудь, Райан! Помоги ей, ради всего святого!
Промакивая кровавое пятно туго скрученным полотенцем, миссис Бирн сказала:
— Ей нужен доктор. Только я не знаю, где его отыскать в столь поздний час.
Проверив заткнутый за пояс пистолет, Райан позвонил в висящий рядом с дверью колокольчик. Отойдя назад, он оглядел красиво выложенные из песчаника стены дома и изысканные очертания веранды, протянувшейся вдоль них на целых десять футов.
Дверь отворилась.
— Добрый вечер, — произнесла девушка в опрятном форменном платье.
— Добрый вечер, — ответил Райан, приветственно коснувшись полей шляпы. — Мне нужно поговорить с доктором Фитчем.
— Никак невозможно, — сказала девушка. — У него гости.
— Срочно требуется его помощь.
— Вам? — Девушка с сомнением оглядела Райана.
— Нет, не мне, а кое-кому в гораздо худшем состоянии. Девушка моложе вас умирает, рожая своего первенца.
— О! Она одна из его пациентов?
— Нет.
— В таком случае я не думаю…
— Послушайте, — сказал Райан, — сколько вам платят?
— Простите?
— Сколько вам платят за работу?
— Двенадцать фунтов и шесть шиллингов в год. А почему вы спрашиваете?
— За эти деньги вы должны лишь прислуживать, а не думать, не так ли?
— Полагаю, что так.
— Вот и не утруждайте себя раздумьями. Просто пойдите и позовите его, хорошо?
Девушка на секунду задумалась.
— Хорошо, — сказала она и захлопнула дверь перед носом Райана.
Райан ждал, теряя терпение, пока девушка не вернулась.
— Он сказал, что примет вас, но на минуту. Сюда, — сказала она, пропуская Райана в дом.
Она провела его в небольшую комнатку. Райан заметил несколько очень интересных картин на стенах и маленький мраморный бюст какого-то, без сомнения выдающегося, человека.