— Ясно. Домработница на месте?
— На кухне сидит.
— Хорошо. Еще что? — наблюдая за работой Марты Львовны, спросил Станислав Дмитриевич.
— Все. Дальше я доложил начальству, оно узнало имена и должности покойных, и теперь это славное дельце не моя головная боль, а ваша, — все тем же маловыразительным тоном сообщил опер.
— Благодарствую, — с насмешливым поклоном ответил Станислав Дмитриевич. — В таком случае можете быть свободны. Рюмин, Грязнов, приступайте к розыску свидетелей. Я побеседую с домработницей. Марта Львовна?
— Иди, иди. Закончу осмотр, тогда и поговорим, — не отрываясь от дела, буркнула криминалист. Марта Львовна была дама суровая, малоэмоциональная, хоть и выглядела как оперная примадонна. Высокая, статная, с пышной шапкой черных как смоль волос, они смотрелись на ней как шлем мотоциклиста, волос к волосу, блестящие и пышно взбитые. С крупными, яркими, правильными чертами лица, громким четким голосом. Одевалась она всегда броско и дорого, обожала драгоценности, ее руки постоянно были унизаны крупными перстнями, мелкие побрякушки на ней бы просто потерялись, а в ушах болтались старинные серьги с крупными камнями.
Поговаривали, что вся эта бриллиантово-изумрудная роскошь досталась Марте Львовне в наследство от бабушки, завгастрономом, которая, пережив не один десяток ревизий, умудрилась благополучно доработать до пенсии, сохранив в неприкосновенности все нажитое непосильным трудом. Но возможно, это были лишь злые сплетни, распускаемые завистницами.
Но кем бы ни были предки Марты Львовны, сама она была высококлассным специалистом, и в управлении ее уважали.
Войдя в просторную, обставленную белоснежной резной мебелью кухню, Станислав Дмитриевич с трудом подавил вздох. Квартира покойных супругов Пановых воплощала собой его представления об идеальном доме, увы, недостижимые. Светлая, просторная, обставленная в классическом стиле, с сохраненной исторической лепниной, с отреставрированными деревянными рамами и бронзовой старинной фурнитурой вместо уродливых, безликих, хотя и вполне функциональных стеклопакетов. С наборным паркетом, старинными многорожковыми люстрами.
Станислав Дмитриевич еще раз тихонько вздохнул и обратил свой взор на сидящую возле стола женщину.
— Добрый день, майор Авдеев, Следственный комитет, — представился он.
— Ирина Григорьевна. Домработница. Помогала Арине Николаевне по хозяйству, — произнесла женщина.
Домработнице было около пятидесяти. Плотная, аккуратно, но скромно одетая, с гладко зачесанными назад волосами, в красивых кожаных тапочках с задниками и мягкой резиновой подошвой. Образцово-показательная прислуга.
— Как давно вы работает у Пановых? — присаживаясь напротив женщины, спросил майор.
— Давно. Около трех лет.
— И что можете сказать о ваших бывших нанимателях?
— А что сказать? Хорошие люди, — теребя чистенький носовой платочек, рассказывала Ирина Григорьевна. — Никогда не обманывали, зарплату не задерживали, вежливые, с праздниками поздравляли. Все четко, как один раз требования объяснили при знакомстве, так все и спрашивали. А в других семьях, бывает, наймут прислугу убирать три раза в неделю, постирать и погладить, а потом начинается — «собаку выгуляй, обед приготовь, в аптеку сходи, тебе же не трудно», — противным голосом передразнила Ирина Григорьевна.
— Значит, хозяева вам нравились?
— Да. Хорошие были люди, культурные, вежливые. К тому же ни детей, ни собак, в доме всегда чистота, вещи не разбрасывали, белье грязное в корзину складывали, посуду за собой горой в раковине не оставляли. Арина Николаевна всегда за порядком следила. Если меня не было день-другой, так могла и сама убрать.
— Ясно. Значит, жили супруги одни? — уточнил Станислав Дмитриевич.
— Одни. Точнее, с ними последние три года еще мать Арины Николаевны проживала, очень пожилая дама, но в своем уме. Но она недавно умерла. С сердцем плохо стало, так ее в больницу положили, там и умерла. Недели две, наверное, будет.
— Интересно. А еще родственники у хозяев есть?
— Да. Сын. Но он живет отдельно, и дочка, та вообще замуж вышла и с мужем куда-то на Восток уехала. Чуть не в Эмираты. Он у нее какой-то большой специалист. Только вот не помню, в какой области. На работу его пригласили.
— А муж русский? — уточнил Станислав Дмитриевич.
— Русский. Они туда временно уехали, по контракту, — пояснила Ирина Григорьевна.
— Телефоны сына и дочери хозяев у вас имеются?
— Только сына. Хозяева на всякий случай оставляли.