— Я дорос до главного. Плохой человек должен бояться.
— Плохой…
— Опять вам пример нужен? Нас в пустыне интенданты полутухлыми рыбными консервами кормили. И ходят с руками и ногами. Мы с ними до сих пор не расквитались. Знаете, в чем главная ошибка в нашей истории была? В том, что после войны фронтовики власть не взяли. Вот кто должен был страной управлять.
— Генералиссимус управлял.
— Это не фронтовик был.
— Но уж в мягкости его не упрекнешь.
— Не ловите меня на противоречиях. Что было, то прошло. Но если сейчас не очистимся, все пропало. Как только подгнием окончательно, свора со всех сторон ринется и свалит с улюлюканьем. И конец. Ни Рюрика, ни Петра, ни Ленина. Пропадем, как сарматы.
Вот тут Александр Дмитриевич не возразил. «Ох, сколько их, что мечтают загнать нас в дебри, в тайгу, смести с карты «последнюю империю», сколько у них накопилось! Одним острова нужны, других обида гложет, что собственные империи не удержали, третьи завидуют: зачем нам столько земли, которой ума дать не можем, четвертые не могут забыть страха тех дней, когда им Красная Армия на Ла-Манше мерещилась, кому-то исторические счеты свести хочется, кто-то пыжится в злом высокомерии, потому что у него туалет чище, безработные получают больше, чем инженер у нас… Да мало ли еще, в чем мы не угодили? Вот и качнись только, налетят с разбойничьим посвистом… Ну а если в опасении того дня начать сегодня друг другу руки рубить и камнями закидывать, кто же обороняться будет?»
— Недолго мы, Сергей, разговариваем, а наговорили много.
— Точно. Пора кончать. Надоела всероссийская болтовня.
— Сережа! — Дарья появилась рядом и озабоченно прошлась по их напряженным лицам. — Что это вы, ребята? Шашлык нужно весело жарить.
— Готов уже, — сказал Сергей.
— Вот и отлично. Давай шампуры прямо на блюдо, а? Пусть каждый своим займется.
— Тащи, выкладывай, а я руки помою.
И он зашагал быстро к дому, не спросив, чем смотрины окончились, а Дарья шепнула:
— Ну как?
— Порядок. О политике толковали. Я для него старик. Ты права была.
— Тогда он Валерой займется.
— Продала дом?
— Что я, с ума сошла?
— Зачем же звала его?
— Не доходит? Кто в музей ходил монету фотографировать, он?
— Ну и что?
— Думаешь, он о кладе не знает?
— Доктор ему не говорил.
О разговоре с Доктором Саша рассказал Дарье все без утайки, но скептически. «Толком он ничего не знает!» Она тогда спорить не стала, и вот…
— Ну, это еще неизвестно. А если и не говорил, коллекционеру узнать, откуда монета, раз плюнуть.
— Куда ты гнешь?
Пашкову не хотелось говорить сейчас о кладе. «Нашла время шептаться при муже!»
— Интересуюсь, зачем ему мой дом понадобился.
Александр Дмитриевич даже рукой махнул.
— Ну, Дарья, ты в самом деле с ума сошла! Это даже не кота в мешке, а мешок без кота покупать! Он идиот, по-твоему?
— Как бы нам в идиотах не оказаться.
— Ну, не продавай.
— И не собираюсь. И он, по-моему, тоже…
— Покупать не собирается? Зачем же пришел?
— Оглядеться, принюхаться. Я таких типов насквозь вижу.
— Сделай ему глазки, Сергей его в два счета спровадит.
— Запросто. Но еще рано. Приглядись-ка к нему.
— Что я узнать могу?
— Да хотя бы, коллекционер он или врет.
— Эй, вы! — крикнул Сергей, вышедший из дому с полотенцем на плече. — Почему бы вам за столом не почесать языки?
— Идем, милый, идем. Я с Александром Дмитриевичем о цене посоветовалась. Он же человек пожилой, опытный, не то что мы с тобой.
— Я вообще в эти игры не играю.
— Вот именно. Все на бедную женщину.
— Ладно, успеешь, не на базаре торгуешься. Шашлыки остывают.
— В самый раз, Сережа. Как можно! Сейчас убедишься.
Конечно, Дарья говорила правильно. Шашлыки получились отменные. Все это почувствовали, прочувствовали и на время текущие заботы и несогласия оставили.
— Какая прелесть! Пальчики оближешь! — Дарья в подтверждение слов поднесла пальцы к губам. — Признаю, мужики умеют готовить не хуже нас.
— Лучше, — бросил Сергей.
— Слушаюсь, шеф-повар! Вот продадим дом и заживем. Только парное мясо с рынка, а? Я тебе белый колпак куплю. Будешь носить?
— Лучше скалку купи. Подлиннее.
— Ой, грозный муж! Но боюсь, на скалку денег не хватит. Валера-то — покупатель прижимистый. Да, Валера? Правильно я говорю?
— Дом мне нравится, но конъюнктура не в вашу пользу. Предложение превышает спрос. Посмотрите «Коммерческую неделю». Сколько домов продается.
— Но ведь то совсем не такие дома. Там в огороде картошка на грядках, а у нас золотые монеты.