С небольшими изменениями такая монетная система просуществовала до Великой Октябрьской социалистической революции. Ее десятичный принцип и часть номиналов были использованы при создании советской монетной системы.
Монеты, до сих пор еще не найденные
…На одной стороне мечь, а на другой стороне ево, Богданово, имя.
Автор опасается, как бы у читателя не сложилось впечатление, будто в нумизматике все уже открыто и для ученых не существует больше тайн. Как и в каждой науке, в нумизматике есть нерешенные вопросы, что делает ее еще более привлекательной: ведь остается поле деятельности для будущих исследователей.
Клады ищут не только доверчивые простаки наподобие упомянутого нами Бонавентуры из пьесы Карпенко-Карого «Сто тысяч». Это делают и серьезные ученые. Правда, их интересуют не ценные дукаты и флорины, а до сих пор не найденные монеты, независимо от того, из какого металла они выполнены.
Кому не известен литературный памятник «Слово о полку Игореве»! В нем поэтично рассказано о походе новгород-сиверского князя Игоря на половцев в 1185 г. В тексте произведения немало непонятного для современного исследователя. В частности, внимание нумизматов привлекли такие слова: «Се бо готьскыя красныя девы въспеша на брезе синему морю, звоня рускым златом», то есть «Готские красные девы запели на берегу синего моря, звеня русским золотом».
Многочисленные комментаторы этого отрывка поясняли его таким образом. Победу половцев над Игорем в битве на реке Каяле праздновали вместе с ними и их союзники, готские племена. Но нас интересует другое. Из сказанного ясно, что готские девы звенели золотыми монетами, ведь звенеть могут только мониста, состоящие из нанизанных на бечевке монет. Такое «русское золото» не могло быть какими-то украшениями, сделанными из золота русского происхождения, поскольку в Древней Руси не существовало месторождения или рудника, где бы добывали этот металл. Наоборот, сережки, перстни и другие украшения русские ювелиры делали из чужеземного золота, главным образом из монет.
В конце XII в. золотых монет местного происхождения, как уже знает читатель, не было в обращении Древней Руси. До той поры единственными русскими золотыми монетами были златники Владимира Святославича, но, как свидетельствует содержание кладов, они были чрезвычайно немногочисленными: во всех музейных коллекциях нашей страны не насчитывается и десяти златников. Понятно, что о распространенности этих монет на Руси, тем более о их выходе за ее пределы, не могло быть и речи. И в экономическом отношении эти монеты конца X в. были эпизодическим явлением. Они исчезли из употребления не позднее середины XI в. и ни в коем случае не могли дожить до конца XII в.
Какие именно монеты имел в виду автор «Слова», упоминая «русское злато»? Этого пока что мы не знаем. В XII в. не существовало производства золотых монет ни в одном из древнерусских княжеств, ведь до сих пор на территории нашей страны соответствующие монеты не найдены. Вероятно, автор «Слова» был не вполне сведущ в деньгах и принял византийские солиды за русские золотые монеты. А что если он не ошибся и в XII в. на Руси существовал неизвестный современным исследователям центр чеканки золотых монет? Пока нумизматическая наука не может дать ответ на этот вопрос.
В 1873 г. были открыты первые монеты Владимира Ольгердовича, что вызвало немалое оживление среди исследователей средневековой нумизматики. Они рассуждали так: если Владимир выпускал собственные монеты, будучи зависимым от великого князя литовского, то почему бы не делать этого другим удельным князьям украинских земель, захваченных Литвой? Вероятно, чеканка местных монет осуществлялась с позволения великих князей литовских. К такому выводу пришли нумизматы после ознакомления с монетами Владимира Ольгердовича.
Вскоре появились сообщения о находке монет другого украинского князя, также литовца по происхождению, Дмитрия-Корибута Ольгердовича, с надписью «Корибутово». Он правил в Чернигове во второй половине XIV в. Однако история этих монет до сих пор не ясна. Известно, кажется, только два экземпляра таких монет, к тому же они не были обнаружены в кладах, а куплены у торговцев монетами.
Подлинность сомнительной монеты может быть подтверждена лишь тогда, когда она обнаружена в кладе своего времени. В других случаях к монетам, подобным «корибутовым», необходимо относиться с большой осторожностью. Часть нумизматов, в их числе и автор этих строк, склоняется к мысли, что так называемые монеты Дмитрия-Корибута Ольгердовича фальшивые, точнее, антикварные подделки, и появились на свет в то время, когда резко возрос интерес к украинским монетам Владимира Ольгердовича, то есть после 1873 г. Находка хотя бы одной такой монеты в кладах конца XIV―XV в. полностью сняла бы все сомнения относительно ее подлинности. Понятно, какое большое значение имела бы подобная находка.