— Огонь по готовности! — скомандовал я, перезаряжая трубу. — Залп!
Грохот и пороховой дым прокатился по улице, сопровождая улетевшую в кучу тел цепь. Вой и чудовищный свиной визг тысяч агонизирующих животных, били по психике не хуже кувалды, но мы твёрдо знали, ради чего стоим в этом переулке. Третий и последний залп откинул волну тварей до перекрёстка. И я бы даже порадовался, если бы не видел ту нескончаемую толпу, что шла от ферм.
— Рыцари вперёд! — скомандовал я, достав копьё и бегом преодолев расстояние до первых разорванных тел. — Добиваем!
Дальнейшие приказы не понадобились, каждый знал, что ему делать. Я же достал копьё из обычной железной трубы и благословлённого кинжала, закреплённого вместо лезвия. Вернее, под ним, ведь лезвие состояло из жидкого металла, обновляемого при каждом ударе.
Каждое движение было усилено двигателями доспеха, не оставляя монстрам ни шанса. Тут даже точно попадать не нужно было, не промахивайся мимо тела — уже достаточно. Лезвие с одинаковой лёгкостью перерезало мышцы, кости и деревянные иглы. Мне оставалось лишь махать им словно косой из стороны в сторону.
«Внимание, новая волна», — в очередной раз предупредила Сара, показав приближающуюся толпу монстров, и у меня отчаянно засосало под нёбом. Их было слишком много. Даже с учётом того, что добивать мы могли и холодным оружием, сталкиваться с тварями без механизированного доспеха, в котором закрыты все щели, — чревато заражением. А любой потерянный рыцарь…
— Быков, вперёд, прикроешь меня. Остальным держать позицию! — крикнул я, по щиколотку погружаясь в кровавую кашу из мяса и костей. — Покрошим сколько сможем.
— Это я могу! — с ухмылкой ответил Иван, сжимая в руках алебарду с широким лезвием. — Всех в труху!
— Точно, — усмехнулся я и отряхнул копьё от крови. Несмотря на то что мы сражались уже почти час, усталости я не чувствовал. Наоборот, чем больше убивал копьём, тем сильнее накатывала лёгкость и неестественная эйфория.
Новые твари гурьбой вывалились на переулок, начали разворачиваться, но не сумели — их снесла вторая волна, а затем и третья. Куча из визжащих тел достигла второго этажа, и только потом обрушилась на нас сплошным потоком. Пришлось так вращать лезвием, что оно стало больше похоже на мельницу, сливающуюся в одно сплошное белёсое марево. Но что важнее, я наконец почувствовал нечто.
Из горла непроизвольно вырвался тихий утробный рык. Мир стал выцветшим и контрастным. Твари замедлились, словно попали в сироп. А я продолжал двигаться с прежней скоростью, а может, и быстрее. Движения стали плавными, естественно перетекающими друг в друга. А потом я заметил краем глаза тигрёнка.
Полосатый стоял прямо за моим плечом, хищно ощерившись и рыча. Его шерсть стояла столбом, а между чёрными полосками трещали миниатюрные молнии. С каждой убитой тварью они разрастались, становясь всё ощутимее. А я продолжал рубить монстров, сместившись так, что в одиночку перекрыл весь проход. Лезвие преображённой глефы металось от одной стены до другой, неся смерть и забвение.
Но главное. Я высасывал чудовищ досуха. Благословлённое лезвие кинжала, преобразованное живым металлом, поглощало души измученных животных. За последние несколько часов тигрёнок получил больше энергии, чем за всё предыдущее бедствие. И поток этот не прекращался, ведь тварей не становилось меньше.
Сила нарастала, и шерсть тигра из просто белой, стала цвета свежего снега, затем серебра, и наконец начала светиться, распирая его изнутри от поглощённой мощи. Духовному зверю это нравилось, он рычал от восторга, а за лезвием глефы начал оставаться едва заметный след из молний.
А потом мощь переполнила его через край, зверю стало плохо, он зашатался, и по мне прошла отдача. Концентрация сбилась, я выпал из боевой медитации, но вместе с вернувшимися красками на меня обрушилась нескончаемая волна тварей. А я уже не успевал убивать их всех.
Отступил на шаг, другой.
— Рра! Не отступать и не сдаваться! — зарычал я, разрубая сразу двух тварей. Сила, переполнявшая тигрёнка, требовала выхода. — Бей!
— Р-р-а! — набрав полную грудь, выдохнул зверь, и с ослепляющей вспышкой молния ушла по глефе в толпу, испепеляя разом десятки чудовищ и парализуя током сотни. Волна затормозилась, по упавшим телам начали подниматься следующие, затаптывая ещё живых товарок, а я понял, что второй раз такой трюк уже не исполню.
Слишком он пока маленький, мой духовный зверь.
— Стрелки, готовься! — скомандовал я отступая. — Беглый огонь! Не подпускать тварей близко.