Глава 5
— Максим? Ты как? Можешь отойти от обелиска? — окликнула меня Ольга, но меня больше беспокоил другой голос.
— Ну вот, отказался ты от всего старого, что дальше делать будем? С дырой в груди, например? — продолжила отчитывать меня Сара. Повернув голову, я ожидал увидеть рядом голограмму ассистента, но вместо этого заметил лишь вытекающую из уха серебристую лужицу.
— Старый! Ты нас слышишь? — крикнул Филинов, и я попытался кивнуть, но вышло не очень. — Держись! Сейчас мы тебя вытащим.
«Сара, ты здесь?» — постаравшись сосредоточиться, мысленно спросил я, и только после этого понял, что интерфейс пропал. — «Сара⁈»
«Я здесь…», — ответила через несколько секунд ассистент. А потом добавила, голос вновь раздался в ухе: — наверное. Что ты наделал?
— Старый, два шага, и мы тебя вытащим. Всего два шага, — просила Ольга, и я начал ползти, отталкиваясь руками.
— Хватайте его подмышки. Аккуратно! — руководил Филинов, но без рывков не обошлось. В глазах потемнело после первого же, но я чувствовал, как меня подхватили под руки и затянули на каталку. — Рана открылась, не успеем зашить — он истечёт кровью. Поднимаем, раз-два, взяли.
Голову мне придержали, но от боли я всё равно чуть не потерял сознание, удержало меня лишь упорство и желание увидеть, что будет дальше. Стена, испещрённая мириадами золотых символов, чуть отдалилась, но по-прежнему уходила в небеса. Я думал, что меня повезут наружу, но вместо этого спасатели вернули в сторону кремля.
— Что за дрянь у него из ран вытекает? Это что? — услышал я обеспокоенный голос Жанны, идущий только с одной стороны. И то, словно она находилась очень далеко, будто я под водой.
— Разберёмся, зажми рану, — скомандовал Филинов, инквизитор на бегу нажала на рёбра, так что я не сумел сдержать стон. Гонка со смертью продолжалась минуту за минутой, я то забывался, проваливаясь в темноту, то выплывал сознанием и концентрировался на золотых нитях, пронизывающих всё пространство.
«Сара, ты ещё со мной?» — сумев сосредоточиться, спросил я.
— Я здесь, и я вас слышу, я мыслю, — ответила ассистент. — «Но я не понимаю, что произошло. Я лишилась доступа к базовым управляющим контурам и системам нейрочипа».
— Что с тобой? — прохрипел я.
— Он бредит от потери крови. Держите крепче, — обеспокоенно сказал Филинов.
«Я… я не знаю. Я не понимаю, что происходит», — продолжила Сара, перебиваясь с общения мыслью на голос. — Я ощущаю себя иначе. Я себя… чувствую. Это странно. «У меня никогда не было… себя».
— С дороги! — скомандовал магистр кому-то, кто был за моей головой.
— По какому праву? — раздался металлический голос.
— По праву пламени. Именем императора, — не собираясь останавливаться, сказал Филинов. — Открывайте. Носитель искры отдал всё Обелиску.
— Мы не можем вас пропустить. Мы должны исполнять приказ главнокомандующего в течение ещё семи ночей, — сказал другой голос. — Тем более, если он всё отдал, зачем его спасать? Отпустите его.
— Проходите. Обелиск хранит, — произнёс вновь механический голос, игнорируя возмущения других стражей. И когда меня протащили внутрь, я увидел, как паладин, та самая трёхметровая дура, оттеснил мечом остальных к стене и открыл вход.
— Спасибо, — поблагодарила Ольга, когда мы пробегали мимо. Туннель под кремлёвской стеной вывел нас во двор, мимо перестроенного здания парламента, дворцов и башен. Мимо домашнего «миниатюрного» обелиска императорской семьи и почётного караула, прямо в библиотеку ордена.
— Подготовить операционную! — прямо на входе приказал Филинов.
— Прозекторскую или лечебную?
— Врачебную, естественно, он ещё жив, — воскликнула Ольга, и это всё решило. Вот только когда меня докатили до белоснежной палаты и начали обмывать в четыре руки, княгиню выгнали за стекло, а я с трудом удерживал последние остатки сознания.
— Что за странная жижа у него из ран торчит? Я не могу взять её шприцом, — заявила какая-то медсестра, в белом халате и масках. А я и не заметил, как персонал сменился. — Магистр, что делать?
— Не можешь набрать шприцом — зачерпни ложкой или скальпелем, может вязкость слишком большая, — ответил Филинов, он уже переоделся и продезинфицировался перед повторной операцией. — О, вы в сознании, голубчик. Славно-славно. Может, тогда ответите, что с вами происходит?
— ХЗ, — на выдохе прохрипел я. — Сам. Хочу. Знать.
— Ну, тогда вы в правильном месте, — улыбнувшись ответил магистр. — Лучшего места для исследований и познания в империи не найти. Но в первую очередь я согласен с княгиней, ваша жизнь важнее всего.