– Дурак, – сам себя оборвал маг. – Спешит только дурак! Так и мобиль разбить недолго. А еще сестру ругал.
Аэромобиль снизился и сбросил скорость почти в два раза. Огни мегаполиса внизу давно исчезли, остались позади, сменившись темными пятнами Запретных Гор. Рамон сверился с Амальгамой и ввел уточненные координаты.
Измотанная брюнетка спала без задних ног, но с оружием, замаскировавшись среди валунов и укутавшись в плащ-палатку. Рамон оценил маскировку. Кто другой прошел бы в паре шагов и даже не заметил. Даже «сигналку» выставила, умница. Хитрая, осторожная. Что она должна была пережить, чтобы стать такой? Альвиронцы в большинстве своем наивны и беспечны, сам Рамон уже почти забыл ужасы войны, пережитой подростком. Он просто не хотел этого помнить, загнав боль, затолкав пинками в самые дальние и пыльные уголки памяти, на задворки сферы сознания. Война отняла у него все: детство, дом, родителей, почти забрала жизнь и будущее. Только здесь он узнал, что в мире бывает, кроме войны. Но иномирянка живет в другой реальности, даже сейчас, во сне, краем сознания пытаясь контролировать пространство и судорожно сжимая оружие. Готовая в любой момент, каждую секунду убить или быть убитой. Как этот мир не знает войны, так эта девочка не знает мира.
Спящая Химера не казалась ни агрессивной, ни наглой, ни опасной, ни язвительной. Ее лицо без защитной маски цинизма казалось совсем юным. Рамон видел в темноте не хуже мантикоры, подмечая мельчайшие детали. Хмурая складка на лбу разгладилась, черты лица смягчились. Спутанные, но такие же шелковистые волосы, которые он помнил наощупь. Четко очерченные скулы, обветренные, но такие мягкие губы так и манили коснуться, обвести контуры кончиками пальцев. Лишь ресницы слегка подрагивали, словно война и напряжение не отпускали ее даже во сне. Хищница, стерва, убийца, хладнокровно отправившая за Грань не один десяток врагов. Обезвредившая не одну сотню бомб, спасшая не одну тысячу жизней. Восьмой номер по штатному расписанию подразделения. Первый номер в его долбаной, как она говорит, жизни.
Девчонка смертельно устала и замерзла. Из осторожности она не стала разводить костер, а греться магией явно сочла недопустимой роскошью. Привыкла экономить Силу. И теперь свернулась почти клубочком, инстинктивно пытаясь сберечь тепло. Плащ-палатка толком не согревала, а ночи в горах холодные. Переместить бы ее отсюда. И самому переместиться в более комфортные условия. Но перемещение она ощутит мгновенно. А после такого и в самых комфортных условиях Химера вряд ли заснет. Скорее, уйдет в глухую оборону, забаррикадируется и будет отстреливаться, пока не закончатся патроны. А потом еще демон знает, чего придумает. Придется будить. Но как же не хочется!
Рамон тенью опустился рядом. Так, что не колыхнулся даже воздух, не треснула ни одна ветка. Снова его наваждение было так близко, что он кожей ощущал тепло ее тела. Не удержавшись, провел ладонью по щеке и волосам. Иномирянка завозилась, плотнее кутаясь в брезент.
– Ветров, сдурел или волчьих ягод пережрал? – неразборчиво пробормотала под нос. – Опохмелись. Или лучше перекинься, раз замерз. И мне теплей будет. Холод псячий…
Нахально прижавшись спиной к источнику тепла, которым стал Рамон, брюнетка засопела и снова отключилась. Такая желанная, теплая и милая. Хоть и ругается, как… наемник. Только что еще за Ветров?!
Рамона накрыла горячая волна глухого раздражения. Захотелось немедленно разбудить эту нахалку, хорошенько встряхнуть. А потом отодрать так, чтоб звезды из глаз посыпались, а эхо еще долго разносило стоны наслаждения. Чтоб и думать забыла про своего любовника. Как там его, Ветров? К демонам. Прошлое осталось в прошлом, теперь эта женщина только его. Если он сам не будет идиотом. Только ревности еще не хватало.
Рамон усилием воли разложил эмоцию на составляющие, осознал и отбросил прочь. Это лишнее и только будет мешать. Чтобы достигнуть цели, необходимо сохранять ясность сознания. Только желанная цель, сопящая совсем рядом, в его руках, путала мысли и сбивала все прицелы. Химера, пригревшись в его объятиях, продолжала спать, даже не представляя, какую черту уже невольно пересекла. Какой бикфордов шнур уже горит, грозя взорвать весь привычный мир, не оставив от него камня на камне.