- Скользкое, резиновое и почти не жуётся, - прокомментировал Вячик.
- И глотается длинно, словно сопля, - подтвердил мнение товарища Саня.
- Вообще-то оно ещё и отравой должно стать, - спохватился Веник. - Это же, как ракушечник при обжиге превращается в негашёную известь. Ну, то есть тут ведь как раз те же ракушки. Я про створки говорю.
- И откуда, интересно, ты об этом знаешь? - Ленка хитро улыбнулась и взяла следующую ракушку. - В школе об этом у нас ничего не было.
- Да встречал в какой-то книжке, - пожал плечами парень и тоже взял следующую ракушку.
- Вот, чтобы не произошло обжига извести, и приходится это блюдо не перегревать и не передерживать. Такая вот кулинарная тонкость.
- Это как та японская рыба из "Графа Монте-Кристо", которую, если чуть неправильно пожаришь, то хана едокам? - ухмыльнулся Вячик, и тоже взял вторую ракушку.
- Не так ужасно, потому что сразу портится вид продукта. Это если обожжётся перламутр, который немного способствует правильному приготовлению. Да и вкус резко ухудшается.
- Куда уж ему сильнее ухудшиться! - скривилась Любаша и тоже взяла добавки. - И вообще, откуда тебе-то это всё известно? Тоже всяких умных книжек начиталась?
- Книжки тут ни при чём. У меня предки сдвинуты на подводной охоте. Я с младых ногтей за ними таскаюсь по всем местам отдыха. Если летом в отпуске - то на море, а, если не в отпуске, то по нашим озёрам-рекам. Обычно они выбирали тихие уголки подальше от цивилизации - неделями, бывало, в палатке жили. Иногда даже без примуса. Тут, скажу я вам, вообще местечко райское. Если бы ещё маску и ласты раздобыть... - Ленка мечтательно закатила глаза и вздохнула. - Папа всё мечтал на Енисее на тайменя поохотиться с подводным ружьём, - она обвела присутствующих взглядом. Шутки явно никто не понял. - Ладно. Не налегайте сильно - пища тяжелая, для непривычного брюха некомфортная. По паре штук слопали - и хватит. Сане можно три - он большой. А остальное можешь отдать своему любимому шакалу. Только створки пораскрывай и нутро выковыряй. И, кстати, шакалы лают?
- Некоторые виды лают, - Саня с сожалением глянув на несколько нетронутых ракушек, стал делать, что велели.
- На меня смотрите, - скомандовал Веник. Он показал трубочку из свернувшейся рулончиком бересты и выковырял из неё немного пуха, собранного с верб. Положил сверху молочно-белый камушек и сделал по его краю резкое движение десятирублёвой монетой - искры посыпались на вату и несколько из них не сразу погасли. Оставалось аккуратно раздуть огонёк, довольно быстро сожравшей комочек пуха. Его пришлось выпустить из пальцев и уронить на пол. - То есть - это кремни. Чем шибче вдаришь, тем больше искр, но лучше резкое трущее движение твёрдым предметом. Пару раз я даже гранитом по кремню сумел нормально зажечь, однако, лучше бить железякой. Держите - тут на всех. Раз по пять хватит запалить огонёк. Ну, это по количеству трута. Но его можно и побольше насобирать - просто я с этим сегодня замаялся.
- Кремни? - возбудился Вячик. - Из которых древние люди делали топоры?
- Мне только маленькие камушки попались, - смутился Веник. - Меньше, чем наши пятирублёвые монеты. Так что топоры из них выйдут только для Дюймовочек.
- Вот. Можно попить, - Любаша представила на общее обозрение сосуд из бересты с каменным дном.
Пить сегодня, похоже, никому не хотелось. Но все по очереди сделали по глоточку. Смеркалось. Снаружи потянуло ночной прохладой. Ребята распустили завязки, стягивающие дрова и устроились на лежанке, сбившись в тесную кучу. Под ними какое-то время шуршал сухой камыш, добавленный для мягкости поверх палок, но усталые дети быстро угомонились, накрывшись двумя пиджаками и одной куцей курточкой.
Глава 3. А вот и третий день
- Кажется, кто-то тявкнул, - вскинулась чуткая Любаша.
- Санькин шакал вышел к завтраку и торопит с подачей первого блюда, - проворчал недовольный Вячик и попытался перевернуться на другой бок, но угодил локтем Ленке по рёбрам, за что отхватил знатного леща. - Уй! Не дерись. Я же не нарочно, - вот так и состоялась побудка.
Солнце уже взошло и даже слегка пригревало, поэтому все охотно вылезли наружу.
- Жрать охота, - оповестил товарищей Саня.
- Да что ты? - деланно изумился Веник. - Только позавчера полноценно позавтракал, а потом ещё три раза перекусил! И всем известно, что за какие-то жалкие трое суток человек от голода не обессилеет. Так что можем ещё день простоять и ночь продержаться на тех запасах, что у нас собой из дома. Я вообще не планировал до завтрашнего утра уделять сколь-нибудь заметного внимания продовольственному вопросу.