— Защищать!
Подконтрольные нам иллюзоны зарычали и бросились в прыжке на летающих. Действовали они слаженно, нападая группами. Поэтому первую атаку крылатых удалось отбить силами волков. Справившись с несколькими подобными иллюзонами, волки кидались на других. Однако, и среди подконтрольных были большие потери. Для усмирения одного летуна необходимо было задействовать около пяти волков. Враждебных нам иллюзонов прибывало все больше, причем в разных формах. Не хватало разве только древо-монстров. В схватку вступили коллеги, задействовав свою мощь и знание расположение уязвимых мест. А я отправила первую десятку подчиняющих рун в летунов. Плюс руны Атафан заключался в том, что она всегда находила «жертву», мне стоило только указать направление. Произнесла необходимое заклинание, и крылатые иллюзоны застыли, устремив черные лица в мою сторону. Если бы не ситуация с надвигающейся угрозой, я бы честно испугалась. Ведь зрелище оказалось не для слабонервных. Словно десяток ангелов смерти заглянули в мою душу, замыслив утащить на самое дно ада. Отогнала от себя накативший страх, задав команду:
— Нападать на летающих иллюзонов, защищать живых!
С четырехногими наша команда и сама уже неплохо справлялась. Главная беда — всегда неизведанное. Для нас это новый тип иллюзонов. Летуны развернулись и бросились на себе подобных, неподконтрольных нам чудищ. Завязалась нешуточная потасовка. Оказывается, крылатые издавали до дрожи пробирающие звуки, напоминающее что-то вроде свиста и шипения. Это сбивало с толку, приходилось заставлять себя не думать о том, что творилось наверху. Я занималась своей частью работы, совершенно абстрагировавшись от остального. Лишь только на периферии зрения я замечала, как Дарк разрывает иллюзона, подлетевшего ко мне слишком близко. Как медведь-иллюзон встает на задние лапы и мощными ударами разносит враждебных летунов. Мечи Халессы мерцают холодным металлом, разя противников, Баён крушит иллюзонов каменными кулаками. Воющая смертоносная воронка окружила нас, опутывая все сильнее и сильнее. Казалось, прибывающим иллюзонам не было конца и края. Бенедикт оторвался от своего рунического ремесла, произнеся заклинание:
— дэ-эхоше-эноре! — зарисованные руны вплелись в Имитацию. — Эхассе — дэ-эмус-эноре.
Я не понимала значения последних слов, но все вокруг ощутимо начало меняться. Во-первых, все иллюзоны, будь то подконтрольные или враждебные, застыли словно в предвкушении. А затем мир-Имитация начал рушиться. В тонком мире это выглядело как постепенное исчезновение темной магии из плетений иллюзии. Нити обрывались и истончались, местами образовывались рваные дыры. В реальности же мы могли наблюдать нереальную картинку. Имитация осыпалась мелкими пикселями, обнажая настоящие Северные леса. И вместе с ней, аналогично, крупинкой за крупинкой стирались иллюзоны. Пиксели развеивались и уносились прочь в вихре, а затем растворялись совсем. Прошло несколько мгновений, прежде чем, Имитация окончательно исчезла, на ее месте красовался самый обыкновенный заснеженный сосновый лес.
— И все? — неверующе заозирался Баён. Чудищ больше не будет?
— Главное чудовище еще где-то бродит по близости, — ответил Дарквуд, — теперь вопрос — как его найти?
— Лес подскажет, — ширя рот в улыбке, сообщил Вульфгред, — Северные леса без влияния темной магии подвластны мне, — лесничий закрыл глаза, вдыхая свежий морозный воздух в легкие и наслаждаясь родными просторами.
Вульфгред наслаждался обстоятельно, продолжительно. Так, что мы уже начали переглядываться, предполагая, что лесничий дороги не знает. Однако, старый оборотень, наконец, подал признаки жизни, пояснив:
— Айда за мной! Старику всего каких-то десять минут понадобилось, чтобы наполниться радостью момента, а его уже злыми взглядами просверлили со всех сторон!