Вульфгред размашистыми шагами направился туда, куда лес ему подсказывал. А мы следом пошли. Истинного запаха Кашесси никто из присутствующих оборотней не знал. Та, которую мы видели, оказалась Шакалом. Под ногами приятно хрустел снег, легкие снежинки падали с неба, как им и полагалось. От белоснежных видов леса настроение сразу подпрыгнуло высоко вверх, и это несмотря на все трудности передвижения. А они были — снега навалило немерено.
— И как лес подсказывает тебе дорогу? — Дарк поравнялся с Вульфгредом.
Я навострила уши — интересно же было.
— Не веришь мне? — хмыкнул лесничий. — Твой отец прожил тут долгое время. Северные леса — сами по себе единый живой организм, и присутствие темной магии им не нравится.
— Ты не ответил на вопрос…
— Ты — городской оборотень, потерявший связь с лесом. Как тебе понять? — Вульфгред шел сквозь толщу снега легко, словно его и не было, а ветви будто сами перед ним раздвигались в разные стороны, боясь задеть хозяина. — Я чувствую его дыхание, печаль, радость, как если бы он был как ты или я. Лес освободился от оков колдуна и готов подсказать, где его искать.
— И что же он тебе нашептал? — иронично спросил Дарк, не веруя в сказанное.
— Что мой сын неотесанный оборотень, позабывший свои корни, — проворчал Вульфгред, — он не шепчет. Я чувствую его желание нутром — поймать того, кто чуть было не выцедил всю жизненную силу из Северного леса своими темными ритуалами. Я иду на зов его рьяного желания покарать злодея.
— Понятно… — процедил сквозь зубы Дарк и отцепился от лесничего.
— Орхиус! — внезапно вспомнил черноволосый. — Он мог бы облететь лес и поискать Шакала…
— Мог бы, — материализовался рядом бывший глава клана вампиров, — точнее не так — я уже это сделал. И вот, что я тебе скажу — колдуна я не нашел, как и волчицы. По мне так-их нет здесь.
— Не сходится, — присоединился к беседе Бенедикт, — колдун не станет нарушать собственные правила игры. Он помешан на своих принципах. Поэтому Кашесси мы ищем тут.
— Лес знает, где он, — спокойно произнес лесничий.
— Но ведь нельзя просто идти на зов леса, который, скорее всего, померещился моему отцу! — продолжал стенать Дарк. — Я тут один пытаюсь здраво мыслить?
— Сам же говорил, что нормальным в нашей компании не место, — добавил Макс, игриво улыбаясь, — а теперь пытаешься призвать нас к рассудку.
— Амалия, — теперь Дарк присоединился ко мне, подхватив под руку, — что говорит тонкий мир?
Слова Дарка повеселили меня, ироничную улыбку скрыть не удалось. В зов леса он не верил, зато тонкому миру полностью доверял. Судя по насмешкам остальных, думали они тоже самое. Только Вульфгред как-то печально вздохнул. Дарк, поняв, что сморозил что-то не то, продолжил путь молча, задумчиво рассматривая спину отца. Чем дальше мы заходили, тем выше становились снега. Ветер был сильный, и сугробы он строил на свое усмотрение. Поэтому где-то снег едва до щиколотки доставал — в основном по краям, где мы большую часть времени и находились, дезактивируя иллюзию, а в некоторых местах реально было утонуть по пояс — ближе к самой гуще деревьев, именно туда ветер согнал основную часть снега.
— Мы близко, — сообщил благую весть Вульфгред, взгляд его, при этом, весьма сомневающимся выглядел.
— Ну да, еще немного, и мы сами превратимся в снежных человечков, — тихо проговорил Дарк.
Сейчас я была с ним согласна, просто снег облепил нас полностью — одежда, волосы, ресницы.
— Снежных человечков тут от роду не водилось, — пробухтел Вульфгред, старательно делая шаги вперед.
— Теперь будут, — кивнул Дарк, — и все благодаря упертому лесничему, которому почудился зов леса.
Вульфгред укоризненно сверкнул глазами на сына и продолжил шествие. Легче всего было нашим призрачным вампирам, они-то пролетали сквозь сугробы. Только вот Бенедикт выглядел хмурым, зато Орхиус весело улыбался. Ситуация его забавляла.
Остановиться нас заставила широкая стена из снега. Длинная такая, и в несколько человеческих ростов высотой. Обходить ее — терять драгоценное время, а напролом никак не пробраться.
— Дайте-ка угадаю, — иронизировал Дарк, скрестив руки на груди, — лес ошибся с траекторией, так?
— Не ошибается лес, — прогнусавил Вульфгред, сверля взглядом огромнейший сугроб.
— Так он не растает, батя, — подколол черноволосый.
Лесничий шумно выдохнул, прикрыл глаза, словно обращаясь к кому-то, растерянно проводил глазами снежную стену, уходящую далеко в разные стороны, хотел было что-то произнести, но тут начали происходить необъяснимые странности. Сугроб в нескольких местах покрылся трещинами, словно его кто-то хорошенько шарахнул. Неожиданно поднялась вьюга, закручиваясь вихрем и поднимая вверх снежную пургу. Предвидя лавину, мы отскочили на несколько метров назад. Снежный вихрь ворвался в стену, проделав в ней немаленькое отверстие, и устремился вперед, оставляя за собой змейку-коридор. Некоторое время спустя все утихло, и ни единой ветринки не осталось. Мы ошалело рассматривали образованный снежный коридор, прилично длинный. То есть, сугроб очень большой оказался, прямо-таки непроходимый, если бы не свершившееся чудо.