Выбрать главу

Изяслав полагал, что поводов для беспокойства пока нет. Уж ему-то, человеку, возглавляющему одну из крупнейших гильдий каменщиков, точно ничего не грозит. Он будет полезен любому правителю, а потому и дёргаться причин нет — гораздо разумнее просто выждать в стороне. Какая разница, для какого князя палаты и башни возводить? Более того, чем сильнее пострадает город, тем больше будет работы, а значит — больше денег.

Но Володар почему-то был уверен, что когда Добромир со своей ратью окажется у ворот Караузяка, ему необходимо посодействовать. Только так можно гарантировать себе безопасность. Подобные намерения у Изяслава и самого вызывали опасения. Никогда нельзя принимать сторону раньше времени, а Володар именно это и собирался сделать.

Возле корчмы, держа под узды лошадь, стоял человек — невысокий мужчина с длинными усами и грубым лицом, пересечённым шрамом. Его отороченный мехом колпак был сдвинут на затылок, оголяя солидную лысину, а плащ — заколот необычной фибулой в виде кинжала.

— Ты Изяслав? — спросил незнакомец, когда Изяслав поравнялся с ним.

— Кто спрашивает?

— Сокол.

— Доброй ночи, Сокол, — Изяслав соскочил с лошади. — Ты сказал, что будешь ждать внутри.

— Сам видишь, какая там суматоха. Пройдёмся по улице. Поговорим в спокойной обстановке.

— Да будет так, — Изяслав взял под узды своего коня и двинулся вдоль домов. Сокол пошёл рядом.

Это был тот самый человек, который прислал Изяславу письмо. Он являлся посланцем ордена. С орденом Изяслав работал давно, раза три выполнял их заказы, поэтому и сейчас предположил, что речь пойдёт о строительстве.

— Меня послал новый магистр, — сказал Сокол. — Старый магистр мёртв.

— Что случилось? — спросил Изяслав.

— Его убили.

— Вот как? Что ж, мне жаль. Так что от меня надо ордену?

— Орден ищет человека, который убил магистра.

— К сожалению, тут я ничем помочь не могу. Это не по моей части. Моё дело — возводить здания и крепости.

— И всё же, я решил обратиться к тебе, поскольку ты много знаешь о том, что творится в городе, — тон Сокола был довольно резок, и Изяславу это не нравилось. — Убийцу зовут Святослав и он сын великого князя Святополка. Ходят слухи, будто он прибыл в Караузяк и сейчас гостит в крепости.

— Да, Святослав действительно приехал на днях.

— Значит, молва не врёт… Это его дружина гуляет в корчме?

— Сегодня был пир в честь приезда великого князя. Воины продолжают празднование.

— Когда молодой князь приехал? Как долго он хочет задержаться в крепости?

— Он приехал два дня назад, но про его планы я ничего не знаю. Ты зря меня об этом спрашиваешь. Мне мало что известно. Это не моё дело.

— Ага. Твоё дело — возводить здания, — проговорил Сокол. — Мне известно. Именно поэтому орден снова обращается к тебе. Нужно перестроить дом здесь неподалёку. Подробности пришлю письмом в ближайшие дни.

* * *

Я стоял напротив Милены и не знал, что ответить. Как-то нехорошо получилось. А с другой стороны, что такого? Вроде бы все взрослые люди. В общем, решил сказать правду.

— Лана здесь. С ней всё в порядке. Просто осталась на ночь у меня.

— Что?! — на лице Милены вначале возникло недоумение, потом — гнев. — Ты хочешь сказать… Как ты посмел тронуть мою служанку? Я не для того отправила её сюда, чтобы ты насильничал над бедной девушкой.

— Да что ты такое несёшь? — теперь настала моя очередь недоумевать. — Я не принуждал её. Она сама осталась.

— Ну разумеется! — Милена скрестила на груди рук. — А то я не знаю! Я поклялась защищать её, а ты… Лана! Ты здесь? Одевайся, уходим, — крикнула она.

— Да, госпожа, я мигом, — послышался из-за полога заспанный голос служанки, а потом — шорох одежды.

— Зря гневаешься, княжна, — проговорила, зевнув, Дарья. — Мы хорошо провели эту ночь.

Но Милена была неумолима. Сведя брови и надув губы, она смотрела на меня, как ей, наверное, казалось, гневным взором, хотя лицо её выглядело скорее обиженным, чем злым.

Лана надела своё простенькое тёмно-зелёное платье поверх длинной рубахи и, даже не застегнув его, выскочила из комнаты. Милена демонстративно развернулась и ушла следом.

— Я тебе покажу, как распутничать, — ругалась она на служанку. — Розгами побью, будешь знать!