В великокняжескую дружину попасть было непросто. Туда брали только самых сильных воинов. Но княгиня, похоже, просекла, что критерии отбора у меня по некоторым объективным причинам будут не слишком строгими, и решила воспользоваться ситуацией.
— Пусть приезжают, посмотрю, на что способны, — согласился я.
— Они уже здесь. Приехали вчера со мной в Караузяк, — сказала Милослава.
— Тогда пусть завтра утром на рассвете приходят на тренировочную площадку возле гридницы. Там и устрою им испытание.
Дальше разговор пошёл о тех силах, которыми располагает Милослава Борисовна.
Численность войска Тахтакупырского княжества оказалась более чем скромная. У самой княгини осталось двадцать два дружинника, среди которых восемь — змеелёты. Призвав своих бояр, она в лучшем случае могла собрать сто пятьдесят копий. А вот с экономикой дела обстояли не так плохо, как мне показалось изначально. На территории княжества добывались ртуть и хрусталь — тот самый, который применялся в магических приборах освещения. С этого их аристократия и жила.
В общем, настрой Милославы не мог не радовать. А вот остальные князья пока не торопились в Караузяк, чтобы присягнуть мне. По словам гонцов, они прямо не отказывали, но и каких-либо конкретных ответов не давали. Возможно, ждали, как будут дальше разворачиваться события. Никто не хотел подписывать себе смертный приговор, занимая сторону, терпящую поражение.
После разговора мы с гостями отправились в трапезную. Там общение продолжилось, но уже на более общие темы. Тут княгиня узнала об одержанной мной победе над одамларами, о пленении одного из их вождей и о моём намерении возвести крепости в горах. Я подумал, что эти успехи должны были продемонстрировать то, что побеждать я умею и настрой имею серьёзный.
Вечером я отправился к Заряне. С ней тоже следовало разобраться поскорее. Она сидела всё в той же комнате на третьем этаже. Я не стал надевать ей ошейник и даже охрану не приставил — лишь предупредил, что ей лучше не покидать мою часть дома ради собственной же безопасности. Да Молчан присматривал за ней краем глаза.
Когда я вошёл в комнату, Заряна сидела за столом и зашивала дырку на своём плаще. Тот оказался не слишком новым и в дороге порвался.
— Как поживаешь? — я уселся напротив.
— Лучше, чем до похода, — ответила девушка. Во взгляде её читалась усталость.
— Ты хорошо послужила мне в эти дни, твои способности помогли нам добиться победы.
— Выбор у меня был небольшой, — девушка взглянула на меня, как мне показалось, с упрёком.
— Да, это так. Я должен был понять, что от тебя ожидать. Признаться, мне жаль, что с тобой так обошлись. Некоторые законы, пожалуй, стоит изменить, чтобы они соответствовали реальному положению вещей. Не вижу ни малейшего повода, почему человек, владеющий чарами призыва тёмных существ, должен подвергаться за это преследованиям.
Заряна удивлённо приподняла бровь, но промолчала. А я говорил абсолютно искренне. Посмотрев на ситуацию со стороны, я понял, что девушка ни в чём не виновата, а являлась всего лишь жертвой предрассудков. Её чары не были ни хуже, ни лучше любых других чар призыва, а значит, и законы на неё должны распространяться общие.
— Ты свободна, — сказал я.
Теперь уже две брови приподнялись от удивления.
— Я не ослышалась? Ты действительно меня освобождаешь?
— Не вижу за тобой вины, за которую тебя следовало бы судить, — я достал из мешочка на поясе пять золотников и положил перед девушкой. — Ты участвовала в походе и в сражении, тебе полагается награда, как и всем остальными воинам. Бери и можешь ехать домой. Ты свободна.
— Это… щедро с твоей стороны, — неуверенно проговорила Заряна, пряча монеты в складку платья, где, похоже, имелся внутренний карман. — Благодарю.
— И да, моё предложение остаётся в силе. Я бы хотел тебя видеть в своей дружине. Считаю, твои способности должны приносить пользу, а не просто пугать селян.