Но поскольку имелись дала поважнее, это пришлось пустить на самотёк.
Помимо шмоток и побрякушек среди захваченной у горцев добычи были золотые монеты, стада коров и овец, лошади и пленники. О разделе этого имущества пришлось договариваться лично с Казимиром. Всё-таки, он выставил в поход целое войско и имел право на солидную долю.
Мы полдня обсуждали с ним данный вопрос. Казимир торговался, словно китаец на рынке — мужик он оказался ушлый, своё не упустит. Но в конце концов, компромисс был найден. Сошлись на том, что из четырёх с половиной тысяч золотых ему достанется две с половиной, а мне — остальные две. Живность почти всю пришлось оставить Казимиру, а вот пленников я забрал себе. У меня на них были планы.
Спустя аж целых семь дней после возвращения домой, удалось, наконец, отправить в горы строителей для возведения двух крепостей. С ними поехали Елисей и ещё два моих дружинника. Самое интересное, что на границе всё это время было спокойно. Ни одна собака к нам не залетала, и на захваченные кишлаки, где дежурили змеелёты, никто не нападал.
Помимо всего прочего я открыл набор воинов в собственную дружину. Оповестил об этом Казимира, и на следующий же день ко мне (а точнее к Рогволду, поскольку ответственным за это дело я назначил его) потянулись сыновья, братья, дядья и прочая родня местных бояр, желавшая попасть в дружину самого великого князя.
Потом были пир, жертвоприношения, похороны, и во всех этих мероприятиях мне приходилось участвовать.
День летел за днём. Я потерял счёт времени, тем более что ни часов, ни календарей тут не было. Постоянно приходилось с кем-то подолгу совещаться, о чём-то договариваться, что-то утверждать и подписывать. Еле-еле удавалось выкраивать время на утренние тренировки.
Встретился я и с купцом с юга. Поначалу мне было непонятно, зачем великому князю встречаться с торговцем, но Всеслав Игоревич объяснил, что в данном случае, похоже, намечается что-то вроде дипломатического визита, ибо купец этот, скорее всего, имел послание от уджарского халифа. Да и вообще, будучи князем, мне полагалось принимать всех важных лиц.
Мы с купцом устроились в малом зале, пили мёд. На столе стоял кальян, от паров которого у меня уже перед глазами всё плыло, хотя я старался не налегать. Официальным поводом для визита была продажа породистых боевых скакунов, но об этом долго не говорили. Большую часть времени мы обсуждали ситуацию в Светлоярском княжестве.
— Да, я собираюсь вернуть земли, — говорил я. — В следующем году, через год или два — не знаю когда, но я это сделаю. А сейчас у меня стоит вопрос расширения на восток. Недавно был поход на одамларов, я заставил их князей платить дань, а сам строю крепости в горах.
Смуглый дородный мужчина лет пятидесяти с длинной седеющей бородой слушал меня с серьёзным выражением лица и важно кивал. Купец этот имел знакомство с халифом Марзабаном Смелым — правителем Уджарского халифата. Значит, его визит действительно являлся чем-то большим, нежели простым жестом вежливости.
Про Уджарский халифат я знали лишь то, что у нас с ним была война двести лет назад, и мой предок — один из великих князей одержал славную победу над их войском. С тех пор крупных столкновений не происходило, но и друзьями их назвать было нельзя. Считалось, что они — чужие люди с чужими культурой и богами, и доверия им нет. Это мне рассказал, разумеется, Всеслав Игоревич. А большего ни он, ни другие мои приближённые не знали.
А сейчас, видимо, халиф проведал о том, что творится в Светлоярске и решил прощупать почву. Неизвестно, что он затевал.
— Ты храбрый воин и добрый правитель, — проговорил купец гортанным басом почти без акцента. — Боги на твоей стороне. Я видел голову Аждахака на воротах города, я слышал молву о твоих победах. Но и враг твой силён. Он привёл войско из Баграмского каганата. Большое войско. Только милостью богов ты можешь сразить его.
Мне показалось, что купец-дипломат таким образом выражает сомнения, что мне удастся выиграть войну. Понятно дело, прямо он об этом не скажет.
— Не только от богов всё зависит, — ответил я. — Мои воины готовы драться до конца, да и эта далёкая, холмистая земля — на моей стороне.
— Баграмский каганат давно тянет руки на север, — рассудил купец, поглаживая свою длинную бороду. — Не любую крепость можно покорить силой, но там где бесполезна сила, идут в ход хитрость и коварство. Сейчас среди воинов Добромира есть люди, что представляют власть кагана. Надо полагать, у них есть свой интерес. У Дорбромира могущественный союзник. Ты — храбр и силён, но тебе тоже нужен союзник, чтобы победить.