Несмотря на кажущуюся простоту пищи, она была довольно вкусна и сытна. В любом случае, выбирать мне не приходилось, так что, доев свою порцию, я, напившись холодной и чистой воды, решил не обременять разум излишними мыслями, а просто подремать.
Как оказалось, после, я банально заснул, причём почти на целые сутки. Когда меня пробудили довольно бесцеремонным тычком в плечо, в щели «палатки» уже попадали лучи поднимающегося солнца. Снаружи было довольно прохладно, но я знал, что вскоре вернётся иссушающая жара.
Тем временем, меня отвели в уже знакомую скинию, где восседал вождь этого военизированного поселения и несколько новоприбывших, видимо, довольно важных лиц. Похоже, меня ждало нечто похожее на суд. Внутреннее волнение мгновенно дало о себе знать, и я на неожиданно «ватных» ногах вышел в световой круг, который, видимо, символизировал арену правосудия. Хотя, скорее всего, мой взбудораженный мозг, как обычно напридумывал себе всякой чуши.
— Мы собрались здесь, чтобы решить дальнейшие действия с этим человеком, прибывшим из нижнего слоя. После того, как мы выслушали его и провели краткое расследование, нам стало известно несколько нелицеприятных фактов.
Первое — кровавая бойня, произошедшая в переходе, имела место быть и в других областях нашего уровня. Последние донесения подтвердили похожие «сценарии» на 4 и 7 сегментах, а также в Дальних Радиусах. А значит, мы столкнулись с возможным нашествием неизвестных нам, но, несомненно, агрессивных существ.
Второе — несмотря на то, что Марк, так зовут представшего перед нами, действительно не солгал, его ищет лига торговцев. Причём, предлагая за информацию о его местоположении довольно крупную сумму.
И последнее. Определённые предметы, обнаруженные в его сумке, числятся в категории запрещённых. Обладание ими преследуется по Своду Предков и карается смертной казнью. Но выносить данное решение может только Суд Городов, куда мы и отправляем данного «преступника», — глядя мимо меня, сухим тоном произнёс старик, сидящий в центре.
Опешив от такой «приятной» новости, я даже не нашёлся, что сказать в свою защиту. Но не прошло и секунды, как стало понятно, что слова мне никто давать и не собирался. Взявшие меня под руки два дюжих бугая, буквально вынесли наружу. Где уже готовилась к отъезду повозка, запряженная четверкой лошадей.
Загрузив меня внутрь и «слегка» обездвижив, они удалились. Я остался предоставлен собственным мыслям, но продолжалось это недолго. Раздавшийся откуда-то сверху возглас и звучный щелчок хлыста оборвал мою внутреннюю беседу и заставил повозку двигаться вперёд. Оглядевшись, я понял, что взобравшийся на козлы, притороченные в верхней части моей «клетки», кучер был причиной всего этого действа.
Хмурого вида мужичок в уже мне знакомой манере, весь увешанный оружием, не спеша правил четырехколёсным средством передвижения. С боков нас сопровождали молодцеватого вида парни. По самые уши, облепленные различными средствами уничтожения живых существ.
Только сейчас я обратил внимание, что большинство этих смертоносных штуковин напоминают видоизменённые модели огнестрелов, что использовали охотники на моём слое. Только здесь в основном преобладали одноручные вариации. Размерами от крохотного, с два мужских пальца, пистоля и до громадного, величиной почти с ружье, револьвера с 12 зарядами в барабане. Похоже, здесь не слышали о быстрой перезарядке или в пылу боя не было на это времени. Но уж больно каждый из местных бойцов напоминал ходячий оружейный арсенал. К тому же холодными «железками» здесь так же не брезговали.
От кинжала и стилета до здоровенного палаша, что крепился в ножнах на спине. Хотя здесь почему-то больше чувствовалась некая избранность. Словно право ношения таких «вещиц» ещё нужно заработать. Да и многочисленная и довольно тонкая вязь, украшавшая многие из таких брутальных изделий, говорили о том, что для владельца это много значит.
И будто заметив мой изучающий взгляд, сопровождающие воины насмешливо улыбнулись, давая понять, насколько они выше по социальному сословию. Похоже, здесь физическая сила и умение обращаться с любыми видами оружия больше ценились, чем другие человеческие качества. Это пугало и настораживало одновременно. Как же развивалось общество этого слоя, если им пришлось выводить на первое место такие критерии? Что повлияло на столь сильный перегиб? Мне ещё предстояло это узнать, хотя я и не был уверен, что хочу этого. Ведь во многих знаниях, много горестей. Так, по крайне мере, говорил мой отец, не забывая, тем не менее, вдалбливать мне в голову кучу различной информации. Наверное, два этих, казалось, совершенно противоположных догмата отлично уживались в его системе ценностей. А уж как мне пришлось воспринимать эту нравственно-научную дилемму, говорить не приходится. Достаточно вспомнить, сколько тумаков я получил от ребят, которые были сильнее, но глупее меня, за излишние «заумствования».