— Нужно отвести королеву во дворец. — распорядилась Лия, поручая безразличную к устроенному ею же переполоху мать её телохранителю и служанкам. — Ил, проследи чтобы обработали рану и уложили королеву спать.
Тот с серьёзным видом кивнул в ответ и повел беглянку назад во дворец. Служанки, суетясь и вздыхая, посеменили вслед за ними.
Оставшись одна, Лия перевела взгляд на куст роз, который матушка так сильно сжала в руке. На ветке всё ещё была её кровь. Принцесса обернула руку своей шалью и аккуратно отломала ветку. Осмотрев её, Лия нахмурились и бросила ветку с жёлтыми цветами на плитку дорожки. Такие же синие, как и у матери, но куда более живые и яркие, глаза принцессы вспыхнули на миг ярко-голубым светом и плитку охватил голубой магический огонь. Пламя полыхало несколько минут, уничтожая розовую ветку и кровь королевы. После него на дорожке не осталось никаких следов, даже пепла. Принцесса удовлетворённо кивнула самой себе и тоже поспешила вернуться во дворец. Нужно было проверить все приготовления и решить ещё много дел… Завтра предстояло масштабное мероприятие! Каждые несколько месяцев в Пинале проводилась ярмарка, во время которой гриалас из Пинагры и других мест наводного континента могли подняться в Пиналу на праздник. Завтра как раз должно быть празднование по поводу окончания сезона дождей и начала в этой части планеты сухого сезона.
Всё должно было пройти просто отлично! Как и всегда. Но почему-то... Очередной бесполезный побег матери вызывал у Лии смутное чувство беспокойства, словно плохое предчувствие чего-то.
Как только королеву сопроводили в её покои, она отослала служанок. Те поспешили удалиться, привыкнув к капризной самостоятельности их правительницы. Ил занял свой молчаливый пост у дверей, охраняя её покой. Элу безразлично посмотрела на свою перевязанную руку и сняла с неё платок. Рана уже давно затянулась, поэтому суета принцессы и служанок была бесполезной. Не было нужды в излишней заботе, регенерация Прародителей всегда была быстрой. И теперь о недавнем ранении шипами цветов говорили лишь несколько капель крови на рукаве платья.
Королева тяжело вздохнула и вышла на просторный балкон. Она часто любила оставаться там, смотря на Ночную звезду. С балкона открывался прекрасный вид на территорию дворца и город за стеной. Однако Элу всегда смотрела вверх, как будто суета альбалас внизу, в Пинагре, её совсем не волновала. В отличие от яркого золотистого света Дневной, мягкий серебристый свет Ночной звезды не вредил глазам. Ночное светило только появилось над горизонтом, словно сменяя на посту дневное, уходящее за горизонт на другой стороне небосвода.
Какое-то время королева стояла не шевелясь, сложив руки на витиеватых перилах балкона и смотрела на медленно поднимающуюся над горизонтом Ночную звезду. Вскоре у дверей послышалась какая-то возня и негромкий разговор, после чего она открылась. А, раз Ил пропустил кого-то в покои королевы без её разрешения, то это была либо принцесса, либо жрица. Именно последняя и стояла перед ней, когда Элу лениво обернулась на шум. Двери в покои закрылись и перед ними замерла молодая на первый взгляд альбалас с аккуратно сложенными крыльями на спине. Красивое платье в светло-зелёных оттенках, которое она надевала лишь в стенах дворца, предпочитая появляться на глазах народа в бело-золотистых одеждах жрицы, подчёркивало яркие зелёные глаза. Она смотрела спокойным нечитаемым взглядом.
— Алес… — негромко сказала королева приятным мелодичным голосом.
За последние сто лет Элу редко разговаривала и её нынешнее поведение не могло не обеспокоить и напряжённо замершего у внешней стороны дверей Ила, и зашедшую в покои королевы Алес.
«С чего вдруг такое резкое оживление? Разве королева не потеряла интерес к жизни?» — настороженно подумала жрица, но вслух лишь проговорила с ласковой улыбкой:
— Приятно услышать Ваш голос.
Несмотря на нежную улыбку, в зелёных глазах Алес была видна некая опаска, словно она ожидала этого внезапного оживления королевы и боялась его.
— Уже два тысячелетия прошло. — с этими словами Элу снова отвернулась созерцать пейзаж, будто игнорируя жрицу. — За последние двадцать лет всё ещё тишина?
Алес подошла к ней с невозмутимым видом.
— Да. Ответа до сих пор нет. — сказала она.
— Может отправим ещё одно сообщение? Я осталась последняя. Если за девятьсот лет ничего не измениться и мне тоже придётся… Что будем делать тогда?