Сегодня галлюцинация ожила и предстала перед ней, обрамленная белым постельным бельем.
Его лицо. Худое, с обвисшей кожей, глубокими впадинами глаз. Для европейца азиатские черты похожи, но этого мужчину Соня не спутала бы ни с кем. Но почему она видела его перед невыносимыми муками? Соне стало страшно.
Девушка легла на кровать, обняла подушку и пыталась выровнять дыхание. Если бы сейчас рядом с ней был папа… Он бы всё объяснил. Соня почувствовала себя маленькой беззащитной девочкой, которая нуждается в отце. Хотя внутри нее самой была крохотная жизнь. И ради нее она должна взять себя в руки. Соня прикрыла глаза.
Сквозь накрывающий ее сон девушка услышала, как по комнате ходит Мэдока. Видимо, горничная снова потеряла ее перед обедом. Соня с трудом открыла глаза, чтобы попросить женщину не накрывать ей. Но в спальне наверху не было новой приятельницы. В углу стоял… папа.
— Ты не послушалась меня, — произнес мужчина.
— Папа! — Соня глубоко вздохнула от восторга. — Прости… Я хочу вылезти из долгов. Скажи, кто этот человек? Почему я его знаю.
— Ты не знакома с ним, Соня, — опустил голову мужчина, — но если ты не уйдешь отсюда, он принесет вред тебе и твоему ребенку. Ты скоро проснешься, поэтому слушай меня. Ты должна уйти, Костя тебе поможет. Свяжись с ним как можно скорее.
— Но папа!
Соня громко вскрикнула и очнулась. Опять эти глупые игры сознания! Она думала об отце, вот он и привиделся. В прошлый раз он якобы не верил в Константина, теперь велит писать ему. Бред! Косте уж точно не нужно знать о ее сумасшедших видениях и снах. Тогда он окончательно решит не приближаться к ней.
Акира тяжело дышал и медленно переставлял ноги, он пытался переварить жесткое распоряжение и спланировать действия. Он почти дошел до гостиной, как скрипнула дверь в боковую кладовку и в его локоть вцепились худые, но сильные пальцы. Мужчину втянули в тесное помещение, с ровными рядами коробок вдоль стен. Вспыхнул свет.
— Мэдока?! — он был удивлен поведению горничной.
— Я не верю, что ты послушаешься, Акира? Совсем с ума сошел?
— Мне нужно спасти Тоши.
— Он не даст тебе Соню, ты разве еще не понял! Акира, приди в себя! Он тебя подставит. Это — уже преступление, а не игры с энергиями. Его можно доказать! Ее мужчина в городе, он найдет вас и всё выяснит! Ты сядешь, Акира, если русский вообще не убьет тебя! И твоя жена отправится в приют!
Мэдока жарко шептала, тыча мужчине в грудь кривым от артроза пальцем. Акира смотрел на нее широко распахнутыми глазами. Потом вдруг стал опускаться на пол. Мужчина сел на корточки и закрыл лицо руками. Горничная опустилась рядом, по щекам Акиры текли слезы.
— Ты еще можешь все исправить, — проговорила Мэдока, — давай, я выкраду Сонин телефон, ты найдешь номер и позвонишь отцу ее ребенка. Расскажешь ему всё, дашь адрес. Здесь давно нет охраны, этот придурок боится делиться хоть с кем-то ее энергией. Даже меня заставляет носить вот это.
Женщина оттянула вырез кофточки и показала висящий на шее металлический диск с черным камнем посередине.
— Он не даст тебе ее, — снова сказал Мэдока, — спасай Соню и увози Тоши, прячьтесь. У тебя сестра на севере, езжайте туда. Там есть клиники…
— Я не могу… — всхлипывал Акира.
— Приблизишься к Софье, я сообщу в полицию, — спокойно сказала Мэдока, — но лучше жди внизу, пока я раздобуду номер.
— У меня есть его номер, — бесцветным голосом сообщил Акира.
Два дня в Кумамото Костя провел в диком напряжении. Мужчина немного ел и спал, лишь бы только не свалиться чисто физически. В остальное время или стоял над картой, пытаясь почувствовать Соню, или хаотично ездил по городу. Но ощущения также шли шквалом, плюс мешали собственные эмоции — страх за девушку, тоска по ней.
Ко всему прочему присоединялось стойкое ощущение нерожденной души. Неужели у сбитой им девушки все же возникли проблемы с беременностью? Энергетика ее младенца не оставляла Константина.
Мужчина уже отчаялся, ему казалось, он сходит с ума. Слава прилетал завтра утром с одним из своих помощников, хотя Костя уже не верил в успех. Хотелось бродить по улицам и в исступлении кричать — Соня! Благо хоть Аля успокаивала — сестра отвечает, у нее всё нормально.
Константин не хотел завтракать, но понимал, нужно закинуть в себя хоть что-то. И вновь на поиски. Солнечный и обустроенный Кумамото казался ему эпицентром военных действий, настолько враждебно он воспринимал этот город. А улыбчивые служащие отеля, казалось, издевались над ним.