- Не представляю, зачем тебе те парни?
- Я просто хочу проверить кое-что, ты поможешь мне?
- Только не говори, что ты о той истории о проклятом «Клеймовщике»? – он смотрел на меня с надеждой, что я шучу.
- Джимми, я сам не верю в эту чепуху, но неделю назад я узнал, что мой отец умер.
- Соболезную, Марк, но…
- Я подрался с ним в ночь, когда уехал из города.
- И что? Ну, подрался, дальше что? Четыре года прошло, с тех пор. По твоей теории, твои противники умирали в течении года. Тем более, что не все же они умирали, Марк!
- Последнее время я все чаще об этом думаю, Джим. А вдруг это действительно так? Вдруг, сходиться со мной в бою – действительно плохая примета? – я посмотрел ему в глаза. – Ты всегда помогал мне, неужели так сложно проверить данные?
- Ладно, это не сложно, я просто не понимаю, зачем это нужно. Я сообщу, когда проверю.
Сообщил он мне через неделю, и, как оказалось, мои опасения подтвердились. Здоровяк Луи работал вышибалой в том подпольном клубе, с ним все было в порядке, как и еще с несколькими ребятами. Джимми смог проверить около двадцати бойцов, в живых из них оставалось лишь шестеро. Как бы он ни хотел убедить меня в том, что это лишь совпадения, я только сильнее верил в некое «проклятие», висящее надо мной. И когда эти мысли дошли до пика, я принял решение уйти из бокса, чтобы больше никто не пострадал по моей вине. Не могу назвать реакцию Мари на мое решение однозначной: хоть она и была рада, что я больше не буду драться, мне казалось, что она будто бы была расстроена этим. Хотя, возможно мне это казалось из-за странной паранойи, возникшей в свете последних событий. Денег у нас было достаточно, чтобы жить, а учитывая, в каких условиях мы жили пару лет назад, мы понимали, что сейчас живем очень неплохо. Но, несмотря на это все, у нас начались ссоры. За все это время, что мы жили вместе, с тех самых пор, что мы были знакомы, мы никогда не ссорились. Мы продолжали жить, я вернулся к тому, с чего начинал, и устроился работать грузчиком на местном рынке. Со временем, наши ссоры учащались и становились серьезнее. Я не понимал, что на нее находило, но мы ругались каждый раз из-за большей ерунды. В итоге у меня начало появляться желание проводить как можно меньше времени дома. Нет, не потому, что я не хотел ее видеть, просто мне начало казаться, что само мое присутствие может провоцировать ругань. А меньше всего я хотел, чтобы она злилась. Ответ нашелся просто – рано утром я отправлялся на работу, а после смены начал зависать в баре допоздна. Сначала просто, чтобы не идти домой, а потом я сам не заметил, как стал превращаться в того, кого всегда ненавидел. Я начал выпивать, и в один день, когда я пришел домой выпившим, Мари не выдержала, и ушла, собрав вещи. А я узнал об этом только на утро.
Это меня подкосило, я ушел в долгий запой, в течение которого даже вылетел с работы, но узнал об этом только когда кончились деньги на алкоголь и я смог немного протрезветь. Первый проблеск сознания сопровождала дикая боль – самое сильное похмелье в моей жизни. Я лежал на полу в собственной прихожей, а в дверь кто-то стучал. Сквозь звон в ушах я услышал обращение к себе и начал долгие попытки встать.
- Мистер Нокс? Вы дома? – мужчина за дверью стучал громко и настойчиво.
Либо он знал, что я дома, либо я так шумно поднимался на ноги, что дал ему понять, что уходить не нужно. Кое-как я подошел к двери и открыл ее.
- Мистер Нокс, я так рад, что смог вас найти! – передо мной стоял высокий светловолосый парень и улыбался, протягивая мне руку.
- Чем могу быть обязан, мистер…? – я сжал его ладонь в знак приветствия.
- Линн, Ричард Линн, можно зайти ненадолго?
Я устало отошел в сторону, пропуская паренька, и закрыл за ним дверь.
- Итак, что тебе от меня нужно?
- Понимаете, я представляю одну организацию, которая проводит соревнования по боксу, и на следующей неделе мы хотим открыть чемпионат, который будет длиться три месяца и выявит нового чемпиона штата. Я прекрасно понимаю, что вы отошли от дел уже почти шесть лет назад, но мы хотим пригласить вас, чтобы вы открыли чемпионат.