ШТУКАТУР, ПОСЕЛИВШИЙСЯ В ЛЕСНОЙ ХИЖИНЕ
В одном городе жил штукатур. Это был очень хороший штукатур, просто гений в своем ремесле. Лучшего штукатура не было не только в городе, но и на всем свете. Может быть, и вообще не было и не будет уже никогда. Свою работу он любил так, как Ромео свою Джульетту, и о штукатурке знал всё: как приготовить раствор и какие бывают растворы.
Какой раствор лучше подойдет для бетонной стены, а какой для кирпичной, или деревянной, или камышитовой, или какого-нибудь экзотического материала.
Когда он работал, то есть штукатурил стену, все бросали свою работу и, как зачарованные, следили за его работой, поражаясь точности и артистичности движений. Это было интереснее любого блокбастера. Он просто завораживал. Зеваки стояли рядом и забывали обо всем. Посмотреть, как он работает, приходили даже посторонние люди. Потом они приводили своих знакомых, родственников и соседей. А те уже позднее своих.
Он мог сделать идеально ровную стенку или пустить ее чуть-чуть с волнами, или под углом от потолка к полу, или изобразить какой-нибудь замысловатый узор. Одна штукатурка у него была под побелку, другая под обои или покраску, или оббивку рейкой.
Он занимался своей работой сутки напролет, забывая порой про сон и еду. И ничто не могло его отвлечь. О нем знали не только в родном городе, но и в других городах и даже за пределами империи. Его приглашали, когда строили дворец, замок или храм, соглашаясь на любые условия. Но он был нетребователен. Он часто уезжал, работал по праздникам или выходным и никогда не ходил в отпуск, потому что знал, что не выдержит праздности. Дома он появлялся поздно. Порой жена уже спала. И хотя он был великим штукатуром, она стыдилась его профессии, считая ее низкой.
Лучше, если бы он был артистом, певцом или депутатом!
К тому же, когда они были вместе, он не говорил о любви, не восторгался ей, а талдычил всё свое, о штукатурке, о своей работе, о новых штукатурных идеях. Ей это быстро наскучило. И стоило ему теперь заговорить, как она начинала кричать на него. Поэтому теперь он молчал. Молча ел. Молча смотрел телевизор. Молча лежал с ней рядом, думая всё о своем.
Ни о чем, кроме штукатурки, он говорить не мог. Всё остальное было для него неинтересно. Он хорошо зарабатывал, нужды они не знали, а детей у них не было, как-то не получилось. Жена его не работала. Первые месяцы после свадьбы она безвылазно сидела дома, бездельничая и радуясь, как ей сильно повезло, потому то ей не надо ежедневно отправляться на работу или учебу. И то и другое она терпеть не могла. А ее подруги в это время клали рельсы, добывали уголь, доили коров, лечили, учили детей, не высыпались и ел-еле сводили концы с концами.
И она уже не представляла себе, как это можно каждый день просыпаться ни свет ни заря, быстро приводить себя в порядок и бежать на постылую работу, где изо дня в день одно и то же. Она спала сколько угодно, могла целый день проваляться перед телевизором, ни о чем не думая и нисколько не напрягаясь.
Скоро ей это надоело. Сидеть одной в четырех стенах для молодой и симпатичной женщине – согласитесь! – не очень-то приятное занятие. Она нервничала, сердилась по всякому пустяку. Иной раз падала на кровать и без всякой видимой причины лила слезы. Всё чаще и чаще стала задумываться о том, что жизнь-то одна и молодость не бесконечна. Так и состарится, ничего не увидав в своей жизни. Просидит перед телевизор, не познав радости жизни и ничего приятного не получив от мужа, которого, кроме штукатурки, ничего не интересует. Она уже чувствовала себя как в тюрьме.
Снова стала встречаться с подругами и заводить себе новых среди соседок, в парикмахерской, ателье. К своему удивлению, открыла, что в работе есть и положительные стороны и что многим удается сочетать полезное с приятным. Можно поболтать за жизнь, обсудить наряды, сплетни, отмечать дни рождения и праздники. Еще одним приятным открытием стало для нее то, что на нее обращают внимание мужчины, и моложе ее, и значительно старше. Их взгляды волновали ее. Один моложавый, но уже лысый предложил ей билет в театр. Она испугалась и ответила отказом. А потом подумала, почему она должна отказываться от того, что ей доставляет радость и радость другому человеку. Если всем от этого хорошо, то что же тут может быть плохого? И поэтому, когда ей приятный чуть полноватый мужчина предложил поужинать в ресторане, она согласилась и полдня готовилась к вечернему выходу. Муж был в очередной командировке. Конечно, она не позволит ничего такого! А что ее ждет дома? Долгий скучный вечер возле телевизора, потом двуспальную кровать, которую она чаще и чаще делила только с самой собой, долго ворочалась и не могла уснуть. Мужчина удивил ее. Он был интересным рассказчиком, постоянно смешил ее. Причем никаких пошлостей и намеков! Чем больше она пила вкусное и приятное вино, тем более учащенно билось ее сердце. И кружилась голова. «Если бы у меня был такой муж! – подумала она, в который раз разглядывая его холенные руки. – У меня была бы интересная и полноценная жизнь, я бы не знала скуки!» К своему изумлению она обнаружила, что на ее туфельку опустилось что-то тяжелое и придавило ее. Было понятно, что это его туфля. Ей показалось это неприличным, как будто он подавал ей знак. Такое ощущение, что на тебя лег чужой мужчина. Нет! Такого она не допустит! Она вырвала ногу. И тут подумала, что может быть у него это получилось совершенно нечаянно и ничего такого у него нет на уме. Заиграла музыка. Он пригласил ее на танец. Она уже целую вечность не танцевала. В последний раз ее приглашали на танец на свадьбе.