- Ты кто? – спросил великан.
- Никто.
- Я уже слышал такую историю, как один пройдоха, назвавшись Никем, обвел вокруг пальца сына морского бога.
- Я тоже знаю эту историю. Только я не вижу никакого смысла в том, чтобы ты убивал меня.
Великан наклонился и обдал его таким смрадом, что Штукатур чуть не свалился с ног. Уж точно, что такое зубная щетка, он и понятия не имел.
- А почему я тебя не должен убивать?
- Какой смысл убивать того, кто сам хочет быть убитым.
- Как это?
- Я не хочу жить. И в самое ближайшее время собираюсь покончить с ней счеты. И вот на моем пути попадаешься ты и хочешь меня убить, тем самым снимая с меня тяжкий грех самоубийства.
Штукатур не мог понять, почему это чудовище отпустило его. Смерти он не боялся, он желал ее. Так что великан оказал бы ему услугу, если бы разорвал на части. Но возвращаясь домой (хотя он постоянно одергивал себя: «Нет у меня никакого дома. Это не мой дом!»), он радовался тому, что великан отпустил его живым. Потому что не мог же он незнакомую девушку оставить одну. Тем более, что ей что-то угрожало, а, может быть, продолжает до сих пор. И кроме него, ее некому защитить.
Уже вечером, когда они сели за стол, за окном внезапно потемнело.
- Это он! – испуганно прошептала девушка.
Дверь резко растворилась, и в дверном проеме показалась одна из мерзких голов чудовища.
- Воркуете, голубки! Ха-ха!
Он протянул свою мохнатую лапу и вытащил их наружу.
- Какой же ты глупый человечишко!
Великан рассмеялся.
- Ты подумал, что я такой добряк, что отпущу тебя живым. Только глупцы могут позволить себе быть добрыми. А я умный. Ты сам меня привел к ней. Что мне с тобой сделать? Раздавить тебя как червяка или разорвать на части? А может быть ты придумаешь для себя что-нибудь получше? Я готов тебя выслушать!
- Мне всё равно, - сказал Штукатур. – Я не хочу жить и давно искал смерти.
- И тебе не страшно!
- А чего же тут страшного? Кратковременная боль и затем вечный покой.
Чудовище с удивлением посмотрело на него. Разве можно не бояться смерти. Вот он такой большой и сильный и то боится смерти. А у этого жалкого червяка даже ни один мускул не дрогнул на лице. Он смотрит спокойной и в его глазах нет нисколько страха. Может быть, этот ничтожный червяк знает что-то такое, что неведомо ему? Хотя великана совершенно не интересовали всякие тонкости душевных переживаний, потому что сам он был их лишен начисто. Он опустил его возле своей огромной ноги и приподнял ступню, чтобы раздавить его. И полюбоваться на красное пятно, которое останется от этого ничтожества.
- Постой! Не делай этого! – закричала девушка, которую он держал в руке. – Я согласна стать твоей женой, если ты его отпустишь.
- А мне не нужно твоего согласия, - ухмыльнулся он. – Я никогда не спрашиваю ни у кого согласия.
«Почему она убежала от меня, тварь неблагодарная? Я подобрал ее малюткой в лесу, в сугробе, куда ее выбросила мать-пропойца. Еще немного времени, и она бы замерзла. Я привел ее к себе, у нее всё было. Я не трогал ее пальцем. Ждал, что она вырастет, всё поймет и станет мне верной женой. А она убежала от меня? Куда она бежала? К этим жалким людишкам, которые отреклись от нее и обрекли на смерть? Она вместо со мной стала бы правительницей этого необъятного лесного края. Ей бы подчинялись все звери. Почему? Я самый сильный в этих краях! Я могу ей всё дать! Разве я виноват, что в нашем роду нет женщин-великанш, и я должен брать себе в жены обычную женщину?»
Девушка опустилась на колени, сложив ладони перед лицом.
- Не убивай его! Умоляю! Он ни в чем не виноват! Это я пришла сюда. И поселилась здесь.
Великан с любопытством стал оглядывать Бухгалтера.