— Чьи солдаты? Откуда солдаты? — караванщик махнул рукой. — Это у вас здесь солдаты! А мне откуда взять солдат?!.
— А помните девку, рабыню Клеопатры? — вмешался другой словоохотливый страж.
— Какая девка! Это парень был!
— В спальном покое царицы?!
— А где же ещё быть ему!..
— Слушай, мужик, а ты не царицу везёшь?
Караванщик хохотал вместе с ними:
— Какую царицу тебе?! Мы — петрейские арабы, нет у нас никаких цариц! Это моя жена!..
— Ты открой лицо твоей жены!
— Чумовой! Не знаешь, какие у них обычаи! Пальцем докоснись до его жены, он тебе шею свернёт!..
Наконец каждый стражник получил от караванщика по драхме. Уже темнело. Караван повернул в Ракотис, где обыкновенно караваны и останавливались. Клеопатра, Ирас и Хармиана, все с закрытыми лицами, остались на большом дроме, на дороге в порт. С ними был всего лишь один воин, из тех, нанятых Максимом. Остальных Клеопатра отослала в усадьбу, подаренную ей отцом. Тогда ещё было, оставалось-то сколько до Александрии!.. Клеопатра хотела, чтобы и Хармиана ехала прямиком в усадьбу. Максим писал, что Клеопатра и её спутники должны сразу же ехать в усадьбу и там ждать. Но Маргарита хотела во что бы то ни стало увидеть Александрию! Хармиана вдруг затопала ногами и требовала, чтобы Маргарита непременно взяла её с собой! Кончилось тем, что Хармиана всё-таки получила от своей питомицы размашистую пощёчину. Но на своём поставила, и теперь стояла рядом со своей Маргаритой.
— Сейчас на мол! — командовала Маргарита вполголоса. — Исида-покровительница! Как я соскучилась по моей Александрии!
— А куда же мы ночью? — настороженно спросила Хармиана.
— Будем ночевать в Ракотисе, в гостинице, — быстро говорила Маргарита, не глядя на Хармиану. — А утром наймём повозку, ты, Хармиана, наймёшь, и поедем в усадьбу. А покамест, Харипп, — она обратилась к воину, — ступай в еврейский квартал, к Максиму Александриу, и скажи ему тихонько о моём возвращении!..
— Распорядилась, как размазала! — хмуро буркнула Ирас.
Маргарита мгновенно повернула голову к ней:
— А тебя давно не били? Я что, по-твоему, глупости делаю?!
— Глупости, конечно! — Ирас дёрнула правым плечом.
— Стало быть, и вы будете делать глупости вместе со мной! Харипп! Мы ждём тебя там, где можно облокотиться на мраморный парапет. Знаешь это место? Оттуда хорошо виден маяк и корабли!.. — голос Маргариты обрёл мечтательность. Харипп отвечал, что это место он знает и постарается как возможно скорее возвратиться...
На молу, когда они добрались, уже было совсем пусто. Маргарита быстрыми резкими движениями рук, путаясь в складках тонкой ткани, откинула с лица и волос покрывало... Ах, какое море в Александрии! Такого нигде нет! Разве такое в Ашкилоне?.. Маргарита оперлась обеими локтями на мрамор парапета, ещё тёплого после заката солнечного. Море звучало своими морскими голосами, корабли отвечали ему странными вздохами-поскрипываниями снастей. Ветер летел высоко под звёздами, тонко посверкивающими, и уносил последние дуновения дневного жаркого солнца... Маргарита дышала, нарочно приоткрыв рот, глаза её смотрели радостно, дерзко, прозрачно-драгоценно-изумрудно...
Добрались до какой-то гостинички в Ракотисе. Здесь, на тёмных улочках, у дверей домишек, играли в кости при свете мутных фонарей. Поглядывали на женщин в сопровождении вооружённого воина. Но приставать не решались. Харипп выглядел внушительно. Возможно было предположить, что он охраняет какую-нибудь состоятельную сводню и её подопечных... Харипп вернулся ведь с известием об отъезде Максима. Клеопатра ничего в ответ не сказала. Ночью сделалось холодно. Хармиана с бранью накинулась на хозяина гостинички и всё-таки добилась того, чтобы в комнату принесли жаровню и ночной горшок. Она сама погрела над жаровней одеяла.
— Здесь гадко, — сказала Маргарита странно задумчиво и присев на деревянную, грубо сколоченную кровать.
— Он тебя не бросит, — Ирас тронула её за локоть.
— Кто? — спокойно спросила Маргарита. Она и вправду не догадалась.
— Этот иудей Максим! Кто же ещё! — Хармиана подошла с одеялом в руках.
— А мне всё равно, — спокойно и несколько меланхолично говорила Маргарита. — Неужели вы думаете, будто он для меня хоть сколько-нибудь важен? Не он, так другой будет помогать мне. Кого-нибудь да поманит призрак власти...
— Лучше, чтобы его, Максима, — вставила Ирас.
Хармиана стелила постель размашистыми движениями. Маргарита прислонилась к стене и продолжала говорить, спокойно и меланхолично: