— Стоун! — прикрикнул Джеймс, и тут же несколько смешался под строгим взглядом старшего товарища по войне, но от своего не отступил: — Мистер Стоун, не превращайтесь в Доусона, говорите прямо.
— Прямо так прямо, — согласился тот, мельком взглянув на портрет Доусона — бывшего директора Кноуленджа и просто махинатора, который даже после своей смерти умудрился остановить войну. Даже сейчас он словно шутливо ухмылялся, наблюдая за своими учениками и героями. — Магический пояс верности на мужчину может надеть только его будущая супруга. Это так называемая помолвка древних атлантов.
Я ощутила, как кровь отливает от лица . Внутри словно сдулся воздушный шар. Воздуха в легких не осталось, а на глазах выступили слезы.
Джеймс молчал некоторое время, то хмуря лоб, то приподнимая уголки губ, но потом вскочил на ноги, ткнул в меня пальцем с самым гневным выражением лица, заставив отшатнуться. Такое лицо у него было в миг расправы над Вальтамасом. Затем вдруг… расхохотался.
— Я так и знал! Какой, к чертям, престиж страны?! Чушь! Ты просто захотела меня захомутать! — Джеймс покачал головой и с укоризной погрозил мне пальцем. — Ох, ты и ревнивица!
— Это… Это бред! Я не знала! — отчаянно воскликнула я, вскакивая и густо заливаясь краской. — Это же всё ради страны!
В момент совершения ритуала мои мотивы были кристально чисты, не считая мыслей о члене Джеймса, который пронзал явно не то лоно, но это всё! Честно!
— Да, конечно! — язвительно хмыкнул Джеймс. — Пусть с Норвегией мы немного потеряли, но остальные-то послы только одобрительно посмеивались! Сам вчера с послом США пиво пил! Так что тебе ли не знать?
Лютор смотрел на это представление и самым откровенным образом наслаждался происходящим.
— Джудит, уверяю тебя — ещё ни одной стране мира не помогли похождения национального героя так же хорошо, как нашей. Это же надо с такой скоростью уметь налаживать связи — сегодня утром к нам прилетели уже пять предложений из разных стран на импорт и экспорт различной продукции! — он полюбовался на выражение её лица и наиграно-грустно вздохнул: — Эх, где же я теперь ещё одного такого кобеля найду? Так что ты зря переживала, но теперь ничего уже не поделаешь. Придётся венчаться по всем канонам Атлантиса, и, как я понимаю, отлагательству это не подлежит.
Насмешливый взгляд Стоуна, направленный на выпуклость в штанах Торрента, был выразительнее тысячи слов.
— Я ничего не знала! Я, правда, не хотела! Не таким образом, — залепетала я, заламывая руки, чувствуя, как блузку уже порядочно залило слезами. — Джеймс, ты теперь меня возненавидишь? — пролепетала я.
— Да ты не волнуйся, — снова заговорил Стоун, — ты бы никогда не надела эту штуку на Джеймса, если бы он давно не выбрал тебя своей женой.
— Что? — моему удивлению не было предела, слезы высохли, и я взглянула на Джеймса, который в ответ лишь развел руками.
Это уже было выше моего понимания. Хотеть в жены одну, а трахать целый гарем?
— Ты одна, я один, — увидев мою скептически приподнятую бровь, он хмыкнул: — Считай, что опыта набирался. Ты же ратуешь за постоянное обучение и практику, — улыбнулся он. — Мы столько лет дружим, вот я и подумал, что в итоге мы могли бы…
Я уже хотела излиться праведным гневом, но пришлось захлопнуть рот и гневно взирать на лучшего друга, кобеля и, очевидно, будущего мужа. Его ухмылка и дерзкий оценивающий прищур злили неимоверно.
— Так, ладно, это вы обсудите наедине, — Джеймс на эти слова министра понятливо кивнул и потянул упирающуюся меня к выходу. — И поскорее. Швея, которая работает в салоне мадам Малкин, долго молчать не будет, даже учитывая данную ей взятку. А с тебя, Джеймс, тысяча плат в казну министерства.
— Тысяча? — прохрипела я.
Сумма, названная Стоуном, потрясала. Потому как даже с зарплатой начальницы отдела международного сотрудничества я и за год не смогла бы расплатиться за свою выходку.
— Понял, спасибо, Лютор, ты настоящий друг, — кивнул Джеймс, открывая дверь в коридор.
— Конечно, настоящий, я же только что принёс в кассу страны целых пятьсот плат, — рассмеялся министр. — Так что вы будьте так добры, почаще попадайтесь на своих шалостях, пожалуйста.
— Это было ради страны! — прокричала я сквозь слезы отчаянья. — Только ради страны!
Лютор взмахнул рукой, и дверь кабинета захлопнулась, начисто заглушив мои отчаянные вопли.
Глава 13. Джеймс
На следующий день после разговора с министром я лежал на диване, смотрел в потолок и размышлял о своей жизни и грядущих в ней изменениях.
Джудит, несмотря на мои слова о том, что я не злюсь, убежала после настойчивого поцелуя прямо у кабинета министра, а мне так и оставалось мучиться возбуждением и клеткой, в которую меня заперла подруга и будущая жена.