Я молниеносно поднялся, нащупал во мгле халат и, накинув его, двинулся к двери. Хорошо зная комнату, я беспрепятственно прошел вперед и осторожно высунул голову из комнаты.
В коридоре никого не было, только свет единственной лампы окрашивал белые стены в желтые и оранжевые оттенки. Хотя обычно такие солнечные, радостные цвета сейчас казались мрачными и злыми. Возможно, дело в напряженном состоянии, в котором я пребывал в данный момент.
Голос послышался снова откуда-то снизу. Стараясь не паниковать и дышать размеренно, я вышел из спальни и направился к лестнице. Медленно, заставляя свое тело повиноваться простой команде «передвигать ноги», но оно сопротивлялось, словно предупреждая о чем-то. Страха вроде бы не было, но все инстинкты вопили: «Опасность!».
Спустившись на первый этаж, я почувствовал себя увереннее. Голос больше не звучал, а судя по магической ауре, я был единственным обитателем жилища. Улыбка немного сгладила напряжение. Ну что за нелепое поведение? Надо же, испугаться в собственном доме!
Проверив силу защитных рун на всех дверях и окнах, я, уже было расслабившийся, вдруг замер. Голос послышался снова. Женский, манящий. Что за…?
— Иди ко мне.
Голос вроде был знакомым, но я упорно не мог понять, кому принадлежит. Теперь он ясно слышался со второго этажа. Осточертело. Я вызвал в себе магию и мигом поднялся по лестнице. Потом стал одну за другой открывать двери гостевых спален. Везде было пусто, только темнота и легкий запах плесени окутывали помещения. Магия помогала мне выявить отсутствие посторонних, но страх всё равно тонким ручейком стал протекать по венам.
Голос зазвучал теперь из моей спальни.
— Да что за херня? — выругался я вслух и резво направился туда. Взявшись за ручку двери, замер. Сердце часто билось в груди. Настороженность перерастала в липкий страх, но магия со мной и я готов применить ее против всякого незваного гостя. Пусть даже сам Вальтамас вернулся из преисподней.
Протяжно вздохнув, я решительно открыл двери . Они распахнулись настежь, ударившись об стену. Звук был сочный, отдавшийся в мозгу яркой вспышкой, как и открывшаяся передо мной картина.
Я не мог поверить своим глазам.
Недавно еще темная, сейчас комната была залита интимным розоватым светом, исходящим от магических несгорающих свечей. Вполне спартанская кровать вдруг увеличилась вдвое и стала напоминать ложе султана. Столбцы, разноцветные ткани. Но самое главное…
У меня перехватило дыхание, и я вдруг ощутил эрекцию. Что?! Я резко посмотрел вниз, распахнул халат. Член был свободен: ни серебра, ни пояса с рунами. Сейчас он, твердый, как сталь, подрагивал, заявляя о своем желании, четко указывая, в каком направлении двигаться хозяину.
Я поднял взгляд и сглотнул. Такого даже в моей довольно обширной сексуальной практике не наблюдалось. Невесомые шторки сами собой раскрылись, открывая взгляду четыре тесно переплетённых обнаженных женских тела. Красивых, стройных, сексуальных.
Эта была невообразимо прекрасная оргия. Джена оседлала лицо рыженькой Лукреции и стонала, покручивая бедрами, пока чужой язык орудовал внутри. Ее губы через мгновение оказались в плену зубов светловолосой незнакомки из прошлой командировки, пока руки то и дело покручивали соски пышной блондинки снизу.
Незнакомка стояла сбоку в коленно-локтевой позе, а сзади расположилась Мелани, медленно засаживая в ее киску что-то ядовито-розовое.
Я снова сглотнул, чувствуя, как пересыхает горло. Возбуждение диким зверем рвало на части существо , и я хотел туда — в эту страстную вакханалию, хотел стать там главным.
Внезапно тихий голос снова позвал меня, и исходил не от девушек на кровати, они были слишком увлечены друг другом. Я отмахнулся от ласкового голоса и взглянул на обворожительную картину уже громко стонущих девушек, чьи тела мелко подрагивали от приближающегося гармоничного экстаза. Бывшие любовницы вдруг закричали и стали биться в судорогах единовременного оргазма. Я обомлел от такого чуда, не решаясь прервать священное действо, хотя и страстно желал.
— Джеймс, котик, ты уже идешь? — раздался хриплый голос Джены, заставив меня вздрогнуть.
— Мы скучаем, — заявила Мелани, лаская рукой свою крупную грудь с темными сосками.
Это было маловероятно, но я не стал спорить, и, приближаясь, с радостью наблюдал, как четыре сирены ложатся на кровать в ряд, расставляют стройные ножки.