– Ну что ж, – начал он, размахивая руками, как клоун, пытающийся рассмешить осаждённую публику. – Значит, наш дорогой Игорь станет первым героем этого абсурда. И кто сказал, что рыцари вымерли?
Его попытка шутки не нашла отклика. Вадим лишь покачал головой, а Ольга что-то буркнула себе под нос. Даже Артём, осознав тщетность своих усилий, опустил руки и отвернулся.
Как только Игорь и Анна сделали шаг к кровати, вновь раздался голос, холодный и равнодушный, как удар ножа.
– Все должно быть совершен на кровати в центре комнаты, – произнёс он, будто перечисляя пункты инструкции. – Остальные участники обязаны стоять вокруг и наблюдать.
Эти слова, один за другим, обрушились на всех, как удары кузнечного молота. Глаза Анны расширились, дыхание участилось, а руки нервно вцепились в края её свитера. Она остановилась, замерев на полпути, словно пыталась собрать волю, но её лицо выражало только страх.
– Нет… – тихо выдохнула Катя, покрывая рот дрожащей ладонью. – Они не могут… это неправильно…
Она начала плакать, всхлипывая как ребёнок, что только усилило гнетущую атмосферу. Ольга вспыхнула вновь, её голос был полон ярости, но уже дрожал.
– Это переходит все границы! – крикнула она, но её тон, звучавший грозно, вдруг стал резким и ломким. – Вы не смеете заставлять нас это делать! Вы слышите?!
– Они слышат, – сухо ответил Вадим. Его голос был ровным, но в нём сквозила неприкрытая насмешка. – Просто им всё равно. Им наплевать на наше мнение, Ольга. Они хотят нас унизить, растоптать, чтобы мы сломались. Ты всё ещё не поняла?
– Замолчи! – выкрикнула она, резко обернувшись к нему. – Ты как всегда! Будешь стоять в стороне и философствовать, пока другие страдают?
Вадим чуть приподнял бровь, но его лицо оставалось бесстрастным.
– Как раз поэтому я не страдаю, – хладнокровно бросил он. – Они дали условие, и я предлагаю его выполнить. Мы – пешки, Ольга. А пешки не играют против шахматиста.
– Хватит! – вдруг вскрикнула Анна, заставив всех замолчать. Её голос был высоким, но дрожал, будто от изнеможения. – Просто… просто замолчите, пожалуйста…
Она взглянула на Игоря, её глаза наполнились слезами, но в них читалось и что-то ещё: слабая, еле заметная решимость поскорее закончить с этим.
– Давай просто сделаем это. Быстро. Чем дольше мы будем спорить, тем хуже станет.
Игорь посмотрел на неё с непроницаемым выражением лица. Он понимал её страх, но не видел другого выхода. Его голос прозвучал низко и тихо:
– Мы сделаем это быстро. Просто доверься мне.
Эти слова прозвучали заключительным аккордом в тягучем хоре отчаяния. Остальные участники были вынуждены принять реальность, которую не могли изменить. Комната сжалась, её стены придвинулись ближе, обволакивая всех своей неумолимой тишиной.
– Если они хоть на секунду подумают, что мы сопротивляемся… – начал Вадим, но осёкся, заметив, как Ольга посмотрела на него с презрением.
Игорь осторожно взял Анну за руку, и они сделали шаг к кровати. Остальные невольно расступились, обрисовывая круг вокруг этого центра унижения. Никто больше не произносил ни слова, но каждый чувствовал, как внутри что-то ломается, превращаясь в острые осколки.
Анна, как в полусне, медленно сделала несколько шагов вперёд, но её движения казались неестественными, будто она шла против невидимого сопротивления. Её плечи ссутулились, взгляд приковался к полу, а дрожь, охватившая всё её тело, с каждой секундой становилась сильнее. Игорь шёл рядом, сохраняя внешнюю невозмутимость, но его руки, сжимающие ткань брюк, выдавали напряжение, которое он тщетно пытался скрыть.
Кровать стояла перед ними, обнажённая, почти оскорбительная в своей простоте. Ровно натянутое покрывало будто специально выставляло их на обозрение.
Анна замерла, едва не оступившись. Её пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони так сильно, что это, казалось, стало её единственной связью с реальностью.
Игорь бросил быстрый взгляд на остальных. Все стояли, словно статуи, замершие в своём несчастии. Катя прикрывала лицо руками, и её плечи мелко подрагивали от бесшумных рыданий. Артём отвернулся, уставившись в стену, будто мог провалиться сквозь неё своим взглядом. Ольга стояла неподвижно, её глаза сверкали от сдерживаемой ярости, но губы были плотно сжаты. Вадим, ссутулившись, не двигался, его выражение лица было непроницаемым, как камень.
– Всё будет хорошо, – сказал Игорь. Его голос был низким, почти ласковым, но он сам не верил этим словам. Они звучали, как слабая попытка успокоить не Анну, а самого себя. Он взглянул на неё, пытаясь встретиться с её глазами, но она продолжала смотреть вниз, на свои босые ноги, которые будто приросли к полу.