А он видел. Он мог различать структуру, как будто смотрел не только глазами, но и внутренним чутьём. Это не было врождённой особенностью этого мира – это было его, Кирилла, что-то, что пришло вместе с ним сюда.
Его сердце забилось быстрее. Значит, такие ловушки рассчитаны на незрячих. На тех, кто воспринимает мир только глазами. Создатель же этих защит даже не предполагал, что кто-то способен увидеть самое полотно магии, словно вышивку, прежде чем активировать её.
Кирилл выдохнул, понимая, насколько случай сейчас спас ему жизнь. Его тянуло попробовать ещё раз – но теперь осторожно, медленно, с расчётом. Немного погодя он снова стоял над сундуком, и вокруг него висела та же тишина, что бывает в серверной утром, когда все лампы ещё тлеют в мягком сумраке – только здесь лампы были рунными линиями, а вместо проводов – каменные жилы. Он прижал ладонь к холодной крышке и позволил себе на мгновение погрузиться в ту странную логику, которая теперь жила в его голове. Если это защита – значит у неё есть алгоритм… У неё есть входы и выходы… Триггеры… И питание… И если у неё есть алгоритм, значит, его можно прочесть.
Со всеми предосторожностями вытащив сундук из монолита скалы, он сел на корточки, как чинный техник перед щитом управления, и достал из пояса тонкую палку – не потому, что мечтал с ней драться, а потому что она была его первой “зондовой” программой. Палка – как указатель курсора, как щуп осциллографа. С помощью которой он мог поводить по линиям, не нарушая их целостности. Ветер шевелил сухую траву, и метель из пыли от старой пыли казалась ему теперь шумом фонового процесса, который нужно было отфильтровать.
Он посмотрел на узор как на код. В уме провели строки:
“Если-вход = касание → выдавать лед”… “если присутствие постороннего в зоне → активировать защиту.”
Он по-прежнему был тот, кто привык дробить проблему на блоки. Вход… Обработка… Выход… Весь рисунок был для него программой. Только вместо битов – свет, вместо проводов – прорезы в камне.
Касанием палки он осторожно прочёркивал самые тонкие прожилки – они откликались чуть ярче. Другие, толстые, вели к орнаменту вокруг замковой щели, и в отдельных местах свет гас, как будто процессор снижал частоту такта. Он отметил это:
“Низкая частота – потенциальное окно.”
Аналитик в нём радовался – в любой сложной схеме есть моменты, когда буфер переполняется, когда можно подать неправильный импульс и заставить устройство временно замолчать. Затем он принялся за “распайку” – трогал палкой те линии, что казались массивнее. Там почувствовалась вибрация, тонкое жужжание внутри камня, как будто в жиле текла энергия. Кирилл вспомнил студенческие часы у осциллографа. Там, где сигнал сильный, амплитуда велика… Там, где он теряется – фаза сдвинута… Он мысленно проводил графики над рисунком. Пиковые точки… Узлы… Пересечения… В нескольких местах он увидел нестыковки – участки, где орнамент вёл себя иначе. Линии заканчивались тупо, не замыкаясь в круг, как будто кто-то оставил там отладочный “холостяк”. Он аккуратно отметил их на памяти:
“Точка A… Точка B… Точка C…”
Память – его блокнот теперь. Затем он переключился на электротехнику из головы. Если есть линии тока, значит где-то есть источник. И источники принято искать по направлению к самым толстым жилам. Он приложил палку к более толстой линии и стал прислушиваться – не собственным слухом, а этим новым зрением-ощущением. По жиле шло что-то тёплое, устойчивое; оно вело к одному месту, к “узлу”, где узор сходился в плотную тьму.
Он вспомнил о кристалле в руке – о том маленьком “сердце”, что нашёл в шее змеи. Может, думал он, это и есть заряд батареи, ключ к запуску. Но как электрик, который не включает питание до проверки цепи, Кирилл понимал, что кристалл – это часть схемы, но не обязательно источник всей энергии. Источником мог быть сам куб в скале, глубокая линза силы, которую нельзя просто вытащить, не нарушив систему.
Он решил действовать методом тестов. Вся его аналитическая натура требовала малых шагов, итераций:
“Ввод – наблюдение – отклик – коррекция.”
Первый тест был прост. Он попробовал “переменить фазу” – приложил к одному узлу палку, а к другому – влажную тряпку, создав локальное изменение проводимости. В электрических терминах он сделал мелкий “шунт”, пустил ток в обход части линии. Узоры, словно ощутив изменение, слегка дёрнулись, и покрывающая пространство вокруг них синяя вязь отошла, уменьшив силу. Значит – живые цепи можно сбить помехой. Значит – защита чувствительна к дисбалансу.