- Hey, check out this, Dude!
Он настолько ушел в свои мысли, настолько оторвался от реальности, что окружающий мир перестал для него существовать. Прозвучавшая фраза вывела его из забытья. Английский, прекрасно. В нашем метро, еще лучше. Но и подобное он слушал уже не раз. Шпана пантов ради умудрялась его выучить. Мы не готовы чужой язык учить для образования, но готовы для пантов. Нет предела человеческому сумасшествию.
А тем временем, автор фразы разлегся на лавке вагона, которая располагалась напротив, и громко и продолжительно хрюкнул. Даже шум тоннельного ветра и стук колес не смог этот жуткий звук заглушить. Но все равно это не самым противным оказалось. Парень поерзал в своей кожаной куртке по лавке, и поскреб ее уже давно не гладкую поверхность, металлом блестевших заклепок, и, устраивая тело в необходимом, по его представлению положении, плюнул.
Да, его практически безупречный английский, извергнутый всего секунду назад, именно это и предварял.
Сопля перелетела четко над верхним горизонтальным поручнем, обогнула его под потолком, и бело-желтой кляксой ляпнулась на пол вагона.
- Ха! Заценил!?
Хулиган, не отрывая голову от лавки, с безумными от счастья глазами посмотрел на человека, и оглянулся на своих друзей. Они также, черно-кожанные-заклепачно-джинсовые внезапно населили вагон. И было их не менее десятка. И они довольно загалдели. Человек даже невольно вздрогнул, как он мог их присутствия не заметить. И удивился метаморфозе собственного восприятия, его не передернуло от шутовского, но противного номера перед ним лежавшего хулигана, но заставило дрожать от этого сиюминутного ощущения иллюзии деформации реальности.
Но хулиган на лавке снова решил свой трюк повторить. Снова был ужасный хрюк. Последовал побеждающий гравитацию взлет сопли, невероятная над поручнем дуга, и омерзительный ляп на пол. Теперь две бело-желтые подружки рядом в пыли пола красовались. Кучность выстрелов поражала. И в завершение представления снова прозвучал одушевленный галдеж, заставлявший человека по сторонам озираться. Просто немыслимо было даже вообразить, сколько тренировок, сколько адских кругов невероятной прокачки предшествовало подобному шедевру.
Но вот адская машина заработала опять. Но в этот раз шедевр поручень не облетел, а угодил он прямиком в его отполированную тысячей тысяч рук блестящую поверхность. И так на нем висеть и остался. Как подарок, неожиданный сюрприз будущему пользователю поручнем этим. Чем вызвал еще больший восхищенный гвалт. Очевидно, как одобрение этой заведомо оставленной какому-то гипотетическому ближнему этой неприятной ловушки.
- Попробуйте на это смотреть иначе.
Прозвучавший голос слева от плеча, тоже заставил вздрогнуть. Там сидел другой человек. Мужчина, средних лет, вполне обычный, в хорошем деловом костюме. И выглядел прилично. Да и вообще, вагон вдруг оказался немало населенным. Не как в час пик, конечно, но все же. Люди, покачиваясь, просто ехали по своим делам, и старались от кучки шумных хулиганов держаться дальше. Рядом с ними были только сам человек и его внезапно заговоривший спутник.
- Простите?
- Я имею в виду,- снова заговорил незнакомец, и взглядом указывая на руки человека на коленях,- я имею в виду, что на подобные сцены надо смотреть иначе.
Человек опустил взгляд и рассмотрел собственные сцепленные в замок пальцы, с силой зажатые между колен. Они от напряжения и чрезмерного сжатия даже побелели, а местами, и вовсе посинели. А собеседник продолжал.
- Это просто, и всего лишь сцена, картина. Или, даже считайте так, это шедевр сумасшедшего художника, реализовавшийся из-под его дрожащей в пальцах кисти.
Человек рассмотрел собеседника, его широкое, гладко выбритое загорелое лицо, с интересными серыми глазами, игравшими с цветом безупречно завязанного галстука. От его костюма приятно веяло одеколоном, уверенно сражавшимся с запахом метро. Затем он повернул голову и перевел взгляд на хулигана. Но голос слева не дал ему задать очередной и, скорее всего, глупый вопрос. А каким же еще этот вопрос мог бы в таких условиях оказаться? Под грохот металлических колес и в шатавшемся во все стороны вагоне, в голове, наблюдавшей подобную сцену, и слушавшей подобное толкование. Собеседник наклонился к его левому плечу так, словно некую тайну собираясь приоткрыть, и снова заговорил.