Регина положила правую ладонь поверх замочной скважины, и провернула ее против часовой стрелки. При этом замок издавал характерные щелкающие звуки, которые призваны всегда сопровождать процесс работы механизма. После этого поистине прекрасного божественного этюда, исполненного ангельской рукой, а именно Герман все так происходящее и воспринимал, очаровавшая его воображение взломщица, возложив левую руку на дверную ручку, и наклонив ее вниз, отворила эту тяжелейшую, неподъемную, неоткрываемую дверь.
Если б не разрушающий любое здравомыслие диалог, который Степной Пес и Селеста продолжали, Герман едва исходящее от Регины свечение не увидел, и где-то на задворках руин своего сознания хор ангелов едва не услышал. Но раздался оглушающий свист. И этот нестерпимый звук, вылетевший, очевидно, из огромного, бесспорно дьявольского свистка, выбил из Германа последние способности мыслить. А вслед за ним страшный горн прозвучал, горн, словно творимый тысячью воплей.
- Это загонщики! Загонщики! Это загонщики, черт тебя дери!
С какого-то раза Герман поднял на Степного Пса взгляд, и, очевидно, даже сфокусировал его на нем, потому, как тот, удовлетворенный увиденным, выпустил его из своей железной хватки. Но этот факт не смог бы удовлетворить самого Германа. Будучи отпущенным на свободу, он рухнул вниз, и снова ударившись головой о стену.
- Загонщики?- высказал только он это, последнее, зафиксировавшееся и скакавшее где-то внутри его внимания слово.
- Да, черт тебя возьми,- ответил Степной Пес и, втаскивая его внутрь квартиры, и захлопывая дверь,- как они выследили нас?
- Они были внизу,- ответила Селеста.
- Ты видела их внизу?- переспросил Степной Пес,- и не сказала сразу? Вместо этого несла какую-то чушь и ахинею?
- Да, я видела их там внизу. Но это ты набросился на меня с какими-то обвинениями ….
- Хватит!- Оборвала их Регина,- раз здесь загонщики, значит и хищники недалеко. Времени мало. Надо систему запускать и открывать портал. И валить отсюда, на хрен!
Степной Пес сбросил с себя рюкзак, одним движением открыл замок, и вытащил на свет прямоугольный блок. Пинком запустил его к компьютеру Германа. Блок проехал между недавно установленных колон виртуального пространства, проехал, царапая паркет. Но кого же это последнее волновало?
Селеста взглядом нашла башню системника, расположившуюся на полу у компьютерного стола, в несколько шагов преодолела разделявшее ее от него расстояние, и присела, разбираясь с его устройством. Ее платье при этом подобно зонту наполнялось воздухом, и медленно опускалось, когда она присаживалась, также медленно укрывая загорелые оголявшиеся бедра, пока руки ее бегали, перебирая соединения и провода. Она открыла свой ноутбук, соединила его с башней компьютера Германа.
А Герман, глядя на эту картину, отталкиваясь ногами и рисуя на страдальном паркете черные от ботинок следы, медленно, спиной вперед, как раненный таракан, подбирался к стене. Толкал свое измученное тело, ногами шаркал. Пока не уперся в нее.
Он смотрел то на легкую девушку, порхавшую и колдовавшую над его компьютером, то на умудренного жизнью, казалось, даже перезрелого мужика, покрывавшего все его окружение ругательствами.
А потом он перевел взгляд на Регину, на существо такого странного порядка, которое он даже не разумел в какой раздел классификации поместить. И может и постарался бы, и нашел такой раздел, но за окнами завыли полицейские сирены, застрекотали их трещетки. По лестнице подъезда застучали шаги, и захлопали двери. И снова все окружавшее накрыл тот страшный свист. А вслед ему загудел и тот же горн.
Все виденное Германом, вместе с последней, поступавшей и медленно доходившей информацией, и слышимыми им страшными звуками, сопровождавшими погоню, со всей очевидностью по их душу погоню, сорвали остатки его самообладания, остатки его способности мыслить. Он уперся спиной в стену, и заорал:
- Вы преступники! Вы какие-то преступники! Преступники!
В данный момент он вдруг захотел от них отгородиться, от них, от их действий, сдать их полиции, всем полициям Вселенной, возможно, потому, что не хотел, чтоб его схватили вместе с ними. А возможно просто потому, что захотел вернуться в свою привычную реальность, скучную и определенную. На годы, десятилетия вперед определенную.
Отреагировал на его крик только Степной Пес. Остальным до его воплей не было никакого дела. Этот небритый мужчина оторвал взгляд от стрелок своего блока, и посмотрел на Германа. И ответил: