- А я не собираюсь здесь никого удивлять, вообще-то. Не в цирк пришел. Хотя,- он оглянулся на Германа,- хотя, как посмотреть, конечно. Сама-то, что скажешь?
- Я?- удивилась Селеста, и на несколько секунд задумалась над вопросом,- я думаю, что все проблемы в вас, мужиках. Вы типа хватаете этот мир за грудки, ну чтобы вытрясти из него побольше. Но на самом деле вы не его трясете, а своими бубенцами звените. Да, именно, звените, и соревнуетесь, у кого звон получится звонче. Но миру на эту вашу какофонию насрать.
- Ай, красава,- сказал Степной Пес,- люблю тебя послушать! И рад, что ты свою свежесть и очарование не потеряла, наоборот, даже прокачала. Ладно, давай, хватай уже своего клоуна за его бубенцы, если найдешь. Пора выдвигаться. Не нравится мне здесь что-то. Кажется, что если еще минуту здесь проведу, даже в заднице паутина заплетется.
- А у вас все направления, азимуты имеются?- поинтересовался Лысый.
- Слышь, лысый ты череп,- резко ответил ему Степной Пес,- интересуйся лучше, вон, своего дружбана делами. А со своими мы сами как-нибудь разберемся.
- Вам отсюда не уйти,- тихо проговорил Бородач и, глянув на Лысого, добавил,- ничего такого не хочу сказать.
- Но ты сказал,- протянул Степной Пес, и тоже на Лысого покосился.
Бородач, понизив голос так, будто чтоб кроме Степного Пса его никто не услышал, заговорил:
- Скажу так, то, что с вами случится, пускай даже где-то там, это место следит за вами. Вам не уйти.
- За собой следи, плесень бородатая!- ответил Степной Пес,- и не из таких мест уходили.
- Мой дружбан,- сказал Лысый,- много болтает, но хотя бы ровно сидит. А вот твой шнурок в петельку продеть не может. Может, его оставите здесь? Тем более, как я погляжу, своими патлами к моей Хижине он уже прирос. Для него, да и для вас, так будет безопаснее. И, кстати, за утрату Бородача, которую вы ему принесли, не хотите монетами с ним поделиться. Ему семью теперь искать. А для этого средства нужны.
- Чего?- снова протянул Степной Пес.
- Да, Песик,- поддержала его Селеста,- мы могли бы помочь Бородиле.
- Я ни с кем своими заработанными монетами делиться не намерен,- ответил Степной Пес,- тем более, за последние минуты мы просрали их немало, верно, Регина?
- Ладно,- ответил Лысый,- тогда может, хотя бы пожмете ему руку? Что ты на это скажешь, пацан? Может, пара тройка эфирантов для него у тебя найдется? Сколько ты там с визитки той нацедил?
- Я не намерен трогать никого там, где нельзя потом спокойно руки помыть,- прохрипел Герман в ответ, с трудом отдирая волосы от пола,- мало ли какую хрень еще я от вас могу подхватить.
- Шерману нужен Парикмахер,- вдруг громко завила Регина.
- Где ж нам его найти?- спросил ее Степной Пес.
- Я могу помочь,- сказал Лысый,- за несколько монет, могу такую встречу вам устроить.
- Да? А ты, тот еще спекулянт, как я погляжу!- сказал Степной Пес.
- Ну, вполне обычные капиталистические отношения, тебе ли не понять,- ответил Лысый.
- Ага-ага,- протянул Степной Пес,- ладно, и как же ты нам его найдешь?
- Готов платить?- с улыбкой посмотрел на него Лысый,- а как все устроить, моей уже заботой будет.
- У нее спрашивай,- ответил Степной Пес, указывая на Регину,- она у нас казначей. Но что касается меня, то я на твой спектакль глянул бы.
- И сколько ты просишь?- спросила Регина.
- По монете с каждого,- ответил Лысый.
- Хватило бы одной!- заявил Степной Пес.
- Не хочешь не плати.
- Нам иначе отсюда не уйти,- сказала Регина, задумчиво на Бородача косясь,- согласна. Где Парикмахер твой?
Лысый, улыбаясь, глядя на Степного Пса, свою руку, повернутую ладонью вверх, протянул.
- Чего?- спросил тот.
- Во всех реальностях, выдуманных и не очень, этот жест означает только одно. Монеты надо вот сюда положить,- и он потряс своей, сложенной лодочкой ладонью.
Степной Пес прочистил горло, будто намереваясь что-то сказать, но вынул свой кошель, отсчитал три монеты, и положил их Лысому в руку.
- Пацан пускай платит за себя сам.
- Я решу с ним этот вопрос,- ответил Лысый.
Он сунул монеты в карман. Черная доска вдруг осветилась светом, лучи солнца, словно только что просто блуждавшие по доскам крыши сарая, проникли сквозь щели потолка, и упали на нее. Но выглядело все так, будто не солнце какое-то движение по небу совершило, а сама хижина переместилась в пространстве, чтобы поймать на себе их. А мел, несколько раз дрогнув, заскрипел и, прочерчивая кривую линию, поднялся на нити, удерживавшей его, к надписи: Парикмахер. И три раза, на месте подпрыгнув, стукнул.
- Пожалуйте,- сказал Лысый, указывая на дверь, которая была вделана в хилую деревянную стену, но которую до этого никто не замечал. На ней красовалась табличка: Парикмахер.