- Где мы? Что произошло?
- Пока мы твои те философские бредни,- Степной Пес на Селесту покосился,- слушали, нас гномы повязали.
- Гномы?
- Да, дядьки бородатые такие. Ну, все, хватит сказками делиться, пора уже валить.
************************24
- Что за мир! Что за реальность!- тихо уже стенал Герман,- чертова утроба! Каждая мелочь хочет меня сожрать.
- Да, уж,- выдохнул Степной Пес,- тут с тобой и не поспоришь. Но ты говори, пацан, говори, я хоть буду понимать, когда ты выйдешь из адеквата. Когда людей ты начнешь не просто не любить, а ненавидеть. Пока ты ничего, держишься.
Герман не видел его лица, но чувствовал, что анархист над ним посмеивается. Но этот его тихий разговор, эти слабые Германовы выплевывания, действительно, шли на пользу. Герман успокаивался, и ощущал себя лучше. До того момента, как вдруг услышал чей-то вопль.
- Твою же, мать! Святые, блин угодники!- тут же воскликнул анархист.
А в следующее мгновение прогремел зловещий горн.
*************************25
Между деревьев, прямо им навстречу бежало несколько людей. Они были перепачканы грязью. Очевидно той самой, которая разлетается от зловещего байка. Их было трое, возможно, четверо. Герман не мог понять. В глазах все заскакало от оказываемого звуковой волной давления, от вдруг нахлынувших эмоций и испуга. По длинным волосам, по щуплой фигуре, можно было понять, что одна из убегавших была девушкой. Ее удалось лучше рассмотреть, потому что бежала она в стороне, и путникам навстречу. Остальные пытались найти убежище среди деревьев.
Горн раздался снова. Несколько крон придавило к земле. Одна из них не выдержала. Ствол дерева треснул. И его ветки посыпались вниз, прямо на головы беглецов, заставляя снова бежать, новое убежище искать.
Но прямо перед ними пробудилась земля. Сначала задрожала, в одно мгновение рождая подобие гигантского муравейника, или маленького вулкана, готового взорваться. Его вершину разрезало колесо. Взрывая этот вдруг образованный холм, вылетела голова с пустыми глазницами. И, испуская новую порцию ударной волны, появился сам загонщик.
Он гремел, трубил в горн, испускал тонны грязи, которая летела и лепила собой все, и крутился вокруг сбившихся в кучу перепуганных насмерть беглецов, выпиливал вокруг них по земле восьмерку.
В следующую секунду в его руке оказался прозрачный шар. Не успели скудные лучи, пробивавшиеся сквозь слои летавшей в атмосфере грязи, отразиться в нем, пролететь сквозь него, как Загонщик выбросил его. Тот медленно полетел в сторону людей. Словно полету его, как и падению, мешала висевшая в воздухе грязь. Только потом Герман понял, что падал он медленно так оттого, что в себе забвение нес.
Как только шар упал, в месте падения родился пузырь. Такой же, как в Хижине случился, когда вдруг Лысый замолчал. Просто этот не был настолько огромным. Но беглецы, оказавшиеся с местом его падения рядом, замерли. Единственная беглянка, отделившаяся от группки, оказалась прямо на краю еле заметной сферы. Забвение лишь коснулось ее, но хотело ее объять. Девушка рвалась из него, было видно, как нечто липкое, еле заметное, некое мутное марево обхватывало ее тело.
Степной Пес, бросился ей на помощь, попытался выдернуть ее, тащил ее за руки из облака под бдительным взглядом Загонщика, который, отчего-то этому никак не мешал. Он просто за потугами анархиста следил из-под плотного капюшона, покрывавшего его голову.
Затем спрыгнул с байка, земля завибрировала, разгоняя волну до края пузыря. И тело девушки замерло. Все внутри сферы замерло, но Загонщик легко двигался внутри. Поочередно возлагал свою правую руку на головы замерших людей. В следующую секунду они уменьшались, превращались в какое-то подобие брикетов, каких-то стеклянных кирпичей. Их Загонщик укладывал в рюкзак, который был пристегнут к его байку. И двинулся к краю сферы, к девушке, которой пытался помочь Степной Пес.
- Осторожно, Песик! Он из них делает какие-то кирпичи?!
Воскликнула Селеста, и вывела анархиста из ступора. Он глянул на свои руки, которые все еще девушку держали. Увидел, как еле заметное мерцание уже ползло по его собственным пальцам и кистям. Как тонкие нити паутины потянулись к его голове. И, бросив взгляд на Загонщика, шествующего к нему, резко отступил назад. Упал на землю, и вытер о траву руки.