Сила тяжести потянула его вниз и, отворачиваясь от стальных клыков, Герман рухнул на отполированную спину твари.
- Эй! Какого черта ты там делаешь?!- заорал ему Степной Пес,- ты зачем ему на спину забрался?
- Я подумал, неплохая идея будет!- справляясь с шоком от содеянного, Герман в ответ прокричал.
- Да? Да, в самую точку!- крикнул анархист,- возьми стрелу с боезарядом, заряди ею арбалет! Потом вынь стрелу, и сунь ее куда-то под пластину! Понял?! И прыгай! Потом спусти курок!
- Чего?
- Да, пацан! Включи ты мозги!
Последняя фраза, как по волшебству, заставила Германа понять, что анархист имел в виду. Все это он и исполнил. Даже два раза перепроверил, имела ли выбранная им стрела боезаряд. И это даже не смотря на то, что он знал, что с гарпуном была всего одна, и он ее уже профукал.
Заяц крутился, пытаясь Германа сбросить, а он снял стрелу с направляющей арбалета и, улучив момент, когда тварь, вращая головой, приоткрыла на шее самый большой зазор, сунул в него наконечник взрывателя. А тварь, почуяв неладное, завертелась еще больше, и вскочила на дыбы.
Герману, конечно, надо было прыгать, и убираться с прыгающего зайца. Это ему и Степной Пес рекомендовал. Но благодаря первобытному инстинкту, опасаясь упасть, он наоборот, крепче ухватился за выступ первой попавшейся зеркальной пластины, которые покрывали голову твари.
А потом уже прыгнул заяц, и Герман еще крепче за свой тонкий поручень схватился, рискуя лишиться пальцев. От силы инерции его забросило на механическую голову. Он растянулся на ней, все так же за пластину держась, и чувствуя, как заламывается на среднем пальце его ноготь. А потом грохнул взрыв. Оказалось, что в какой-то момент, пока тварь его как тряпичную куклу по своей спине бросала, он умудрился спустить и курок.
И уже это явление оторвало Германа от смертоносного робота. Он отлетел, но и даже теперь хватку не отпустил. Он вырвал пластину, и с собою на землю утащил.
Тварь задрожала, затряслась, и уткнулась мордой в песок. А потом, предаваясь механическим инстинктам, попыталась прыгать. Но левая половина ее тела не работала. Очевидно, взрыв что-то в ее системе повредил. Правая лапа то вытягивалась, загребая песок, то сворачивалась в полуколесо, буксовала, пытаясь прокрутиться, обдавая при этом Германа фейерверком пыли и песка.
- Молодец, ковбой!- прокричал подбежавший анархист,- оседлал ты эту белку.
- Белку?- только и переспросил Герман.
- Да, белку. Ты зачем держишь эту бляху?- Степной Пес указал на зеркальную пластину.
Но Герман и сам не знал.
- А, хватательный рефлекс?- ответил за него сам анархист.
- Не знаю,- только и сказал Герман.
Да большего и не успел бы. В следующее мгновение их накрыло световое пятно. И все вокруг них, все, что могло гореть, включая их одежду, начало тонкие струи дыма испускать.
- Вот дьявол!- выкрикнул Степной Пес, и прыгнул прочь, вытаскивая и Германа из адского круга.
В ту же секунду яркое световое пятно, где стояли они только что, вспыхнуло, превращая круг уже в черный. А беглецы все из рук побросали, и принялись верхнюю одежду с себя срывать. Германа пиджак, Степного Пса куртка нагрелись так, что обжигали кожу.
- Вот черт! Как микроволновка,- сказал Степной Пес.
С опаской Герман оглянулся на звезду, ожидая продолжения атаки. Но она не преследовала их. Она отправляла световые импульсы вдруг замершему своему зеркальному чаду. Уже в следующую секунду чадо передние лапы к себе правильно подтянуло, отправило звезде обратный сигнал, и уже, возможно, готово было прыгнуть.
- Нам их не убить,- бросил Степной Пес,- это ясно. Не с этим армейским арсеналом. Валить отсюда надо, в общем.
- И это ясно,- сказал Герман, хватая вещи, и догоняя, уже побежавшего прочь Степного Пса.
Но Звезда Смерти, очевидно, от своего чада получив сигнал готовности битву продолжать, принялось снова пятки им поджигать. И Герман, поддаваясь не совсем для него проявленному порыву, развернулся, подбежал к только что брошенной им пластине, и прикрылся ею как раз в тот момент, когда луч должен был упасть прямо на него.
****4
Все вокруг накрыла тьма.
- Ай, пацан,- услышал Герман слова Степного Пса,- ты только что сделал что-то, или я ослеп?
Но Герман только слышал звон падавшей на камни пластины, которая, к тому же, была и единственным источником света теперь. Он выронил ее. Пластина раскалилась, и раздавала теперь ярко красное свечение в окружившую их тьму. А сам же он теперь с неистовством тер руками уши. Ладони горели, и он пытался их остудить. Дул на них, потом снова трогал уши. А в это время в его кармане вибрировал кожаный кошель. А Герман чувствовал себя так, словно его снова какой-то насос накачивал.