- Я тебя не просила! – прокричала Козырева, резко садясь на кровати, - Мог бы и не приезжать!
- В следующий раз именно так и сделаю. Нет у меня желания сидеть всю ночь над тобой и слушать дышишь ли или уже вскопытнулась.
Лида пораженно приоткрыла рот, что сказать ему в ответ она не знала. Вообще с ней такое было только с Тимуром, обычно она всегда и всем могла заткнуть рот. Он просто задавливал своим авторитетом и безразличной холодностью.
- Ванная прямо по коридору. Приведи себя в порядок, - прорычал он, потом встал и покинул комнату, оставляя девушку наедине со своими мыслями.
***
В особняк Козыревых входили молча, собственно и по дороге ни Тимур, ни Лида не проронили, ни слова. Оба злились. Тим призвал все свое самообладание, чтобы оставаться безразличным и бесстрастным. Он и так наболтал больше, чем нужно. Ведь не являлось его главной задачей опекать и учить уму-разуму избалованную девчонку. Он должен подобраться к ее отцу. Ближе, как можно ближе.
Егоров никогда не отличался особой выдержкой, поэтому и сейчас лихорадочно обдумывал, как из охранника для дочери дорасти до личного телохранителя. Уж тогда он точно будет знать, по каким точкам ударить, чтобы Михаил Козырев перестал существовать, точно так же как и его отец.
- Явилась! – прогремел властный голос со второго этажа, стоило им только переступить порог.
Лида вздрогнула и опустила глаза в пол. Тимур стоял чуть позади, сложив рельефные руки на груди. Видел, что девушку начало потряхивать и даже удивился, когда почувствовал некое удовлетворение от сложившейся ситуации. Теперь неугомонная девчонка точно получит по заслугам.
- Лида, ты перешла последнюю грань, - тем временем продолжал отчитывать дочь Михаил, спускаясь вниз.
- Пап…
- Закрой свой рот! Тебе сколько лет?! – прогремел Козырев, стоя напротив опустившей голову вниз девушки.
Лида молчала, страх сковал все ее существо. Обычно отец никогда так не кричал, видимо она действительно перегнула палку со своими загулами. Раньше Лида всегда возвращалась ночевать домой, ни смотря на свое состояние.
- Сколько тебе лет?! – тем временем снова прокричал Михаил, и, схватив Лиду за подбородок, поднял голову вверх, так чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
- Девятнадцать, - пискнула девушка.
Ей было больно, пальцы отца держали подбородок, словно стальные клешни. Она не удивится, если после останутся следы. Так страшно Лиде не было никогда. Ее всю колотило, а на глаза стали набегать слезы. Михаил разъяренно смотрел на дочь, был на грани между тем, чтобы сделать больнее или отпустить, когда услышал голос сквозь дымку своей ненависти.
- Миша, - спокойно проговорил Тимур.
Козырев моргнул, а потом так же неожиданно как схватил, так и отпустил лицо дочери.
- Пошла вон, - прошипел он, - пошла вон с глаз моих!
Лида вздрогнула, но медлить не стала, быстро обежав отца со всей скоростью, на которую была способна, она попыталась скрыться в своей комнате. Как только дверь в спальню за ее спиной захлопнулась, девушка прижавшись к ней съехала вниз, начиная тихонько плакать. Липкий страх так и не переставал отпускать, сердце стучало в ушах, как отбойный молоток.
А тем временем внизу, Михаил пристально сверлил сердитым взглядом Тимура. Мужчина пытался успокоиться, терять контроль перед подчиненным он не хотел.
- Пойдем в кабинет, - рыкнул Козырев, поворачиваясь в сторону.
Как только за ними закрылась дверь, Михаил не менее дружелюбным тоном продолжил:
- А я тебе говорил вчера, мать твою, что нельзя оставлять ее без присмотра.
- Что ты от меня хочешь? – спокойно спросил Тимур, - Чтобы я ночевал у ее двери на коврике?
- Если надо будет – переночуешь, - рыкнул Михаил.
- Поздно ты решил воспитывать дочь, - проговорил Тимур, не успев себя остановить.
Егоров прекрасно понимал, что он сейчас далеко не в том положении, чтобы грубить Козыреву. Но прогнуться и промолчать он совершенно не мог. Осознавал, что за такие высказывания может вылететь со свистом, но продолжал смотреть в упор на Михаила, не пряча глаз, словно бросая вызов.
- Не зарывайся, - прорычал Козырев, - твое дело обеспечивать безопасность моему ребенку, а о какой безопасности может идти речь, если ты даже понятия не имеешь, где она шлялась всю ночь.
- Вообще-то имею.
- Да что ты.
- У меня она была.
- Не понял, ты, что вообще ахренел! – все таки перешел на крик Козырев, - Стоишь тут и, глядя мне в глаза, спокойно говоришь о том, что спишь с моей дочерью?!