- Не иначе голая вера в чудо, - усмехнулся второй, но развивать мысль не стал.
Рядом появился уже знакомый прислуживающий при храме паренек. Дрожащий как осиновый лист он с поклоном глухо пролепетал, обращаясь к моему соседу:
- Весовой ожидает вас, господин.
- Позже.
Служка поклонился еще раз, взглядом скользнул в мою сторону и, заметив отсутствие подушки под локтями, неодобрительно глянул на колени.
- И вы? – прошептал одними губами. Нет сомнений, я не первая, кто поступил столь кощунственным образом и расположился с относительным комфортом, но меня насторожило стремительное исчезновение паренька и прозвучавший рядом вопрос:
- Так какой говорите, аромат у девчонки?
Ответа не последовало. Звон гонга мягко прорвался сквозь музыку, оповещая о времени первого подношения. Молящиеся выплыли из грез потянулись к кошелькам. Старшие служки с широкими подносами в руках поспешили пройти по коридорам. Облаченные в белые подпоясанные широкими кожаными ремнями рубища они ступали неслышно и легко, не ощущая веса подаяний, что к концу шествия достигали десяти и более килограмм.
Я слабо помнила сколько подавала в прошлые разы, Тоя была права кошелек пустел. Но сейчас трезво отсчитав пятьдесят монет, я подалась вперед в ожидании своей очерели и по случайности, недоразумению вовсе, краем глаз увидела, как мужская рука в белой перчатке бросила горсть ривров на поднос, среди которых оказался один абсолютно черный, с дырой. Первая оторопь сменилась уверенностью - мне показалось. Но служка тоже пораженно застыл. Руки его от ужаса мелко задрожали, а вместе с ними и монеты, разнесли по храму тревожный звон.
Неужели я вижу то, что вижу?
- Какая-то сволочь пробила болтом, - посетовал мой сосед, обращаясь к пареньку. – Не взыщите, больше ривров нет.
Он не знал.
Он не знал, что отдавал и что отданное никто взять не сможет! Нужно немедленно вмешаться, но это не достойно леди, это нарушит все правила молебна, и… спасет служку от незамедлительного обморока, а молящихся от страшного звона.
- Постойте! – обратилась я к бледнеющему служителю храма. - Позвольте я… я заменю его.
- Зачем? – воинственно вопросил неизвестный за шторкой.
- Вы не знаете местных легенд.
Я и бросила на поднос втрое больше отложенного. За себя, за монетку, за то, что тоже нарушила возвышенную безмолвную тишину. Похлопав по карманам, я выудила на свет черный платок, что остался у меня с рыбацкой лодки. Улыбнулась полезному подарку, подхватила пробитую монетку с подноса и, подняв шторку, протянула ее бывшему владельцу.
– Возьмите.
Служка с видимым облегчением выдохнул, пошатнулся, но поднос удержал. Вознеся молитву богам он ушел по проходу дальше, а в тишине разрываемой звоном от подаяний, прозвучало сухое:
- Зачем?
- Возьмите, чтобы никого не покалечить. Прикасаться к ней и использовать ее можете только вы.
- Хм, - отозвался голос и платок опустел. – Что такого страшного в испорченной монете?
- Это метка своего рода пропуск в легендарный бар капитанов, что прячется в порту.
- Прячется? – переспросили из-за другой разделительной шторки.
Но я не ответила, обратилась затихшему первому:
- Вход в «Седой альбатрос» охраняют огромные крысы, метку посетителя получают не все. И поверьте, это настолько редкая честь, что о ней мечтает даже король.
- Мадам доподлинно это известно, она с ним дружна, – на ариваском съехидничал второй, и я без тени зазрения ответила на том же языке:
- С ним - нет.
Недоуменную паузу разбил возобновившийся молебен. Нарастающие звуки музыки призывали окунуться в молитву, голоса поющих обещали освобождение от бед, мои соседи оставались безмолвны, а я со всей очевидностью поняла, что не хочу терять еще один час жизни на бессмысленное просиживание в молельне. Вернув подушку на стойку, я подхватила шляпку и сумку и уже шагнула на выход, как вдруг мне захотелось сохранить чудо летнего дня, что дарила тонкая палочка среди плотной завесы курений. Подхватив прекрасный подарок, я потушила его, спрятала в сумке и выскользнула из-за шторки в коридор. Самый крайний он пролегал вдоль стены, так что я никого из молящихся не потревожила и не сбила с восхвалений божественной силы.
Встретившиеся на моем пути младшие служки были бескрайне удивлены, но просьбу провести меня к весовому исполнили беспрекословно. Нашли сопровождающего и отступили. Светлый коридор огибающий храм по внешней стороне, вел во множество келий со скромными дверьми и упирался в поистине королевские врата с невероятно детальной резьбой по красному дереву, что отражала явление богов народу Ратии.