Когда дверь за Ланкастером и де Жерве закрылась, Магдален откинулась на подушку и стала думать об Эдмунде. Она была просто уверена, что муж не умер. Отчего ей кажется, что он вышел живым из переделки? И вдруг ей вспомнились слова Сумасшедшей Дженнет: «В твоих руках любовь и кровь». И вот в ее руках были любовь и кровь. Она уже не горевала об Эдмунде, но ей надлежало выполнить обязательства перед ним и его ребенком, которого она носила под сердцем. Она переплывет море и станет хозяйкой замка де Бресс, что в стране равнин и пустошей.
Она вспомнила тот день, когда Дженнет гадала ей на пене в грязной лохани, тот давнишний день, когда в ее жизнь вошел Гай де Жерве… вошел и так и остался на всю жизнь.
Любовь к нему была и оставалась тем стержнем, той силой, которая несла ее по волнам бытия, вселенной, развивающейся по собственным законам. Она не сомневалась, что скоро наступит час их любви, как не сомневалась и в том, что Эдмунд жив. Получалась совершеннейшая путаница, и как разобраться в ней, она не знала, да и не хотела знать. Существовала ее любовь, а все остальное сейчас не имело никакого значения.
5
Через две недели они вышли в море из портсмунской гавани на трех кораблях, вместе с командой и капитанами реквизированных Джоном Гонтским у их бывших владельцев. Дело было по тем временам обычное, обсуждению не подлежавшее, и купцам ничего не оставалось, кроме того, как выделить их принцу на столько времени, насколько он сочтет нужным.
Магдален была крайне возбуждена. Держась за поручни, она стояла на палубе судна «Элизабет» и смотрела, как караван из трех кораблей борется с отливом и берет курс на Кале. С носового кубрика капитан отдавал указания на языке, который внимательно прислушивающейся девушке показался абракадаброй, и тем не менее корабли развернулись веером в спокойных водах Солента, свежий бриз наполнил паруса и плавание началось. Дружина и лошади с конюхами расположились на двух других судах; лорд де Жерве и его собственная свита, а также двадцать рыцарей-вассалов плыли на «Элизабет». Дракон дома де Жерве трепетал на топе мачты рядом с розой Ланкастеров.
К поручням подошел Гай и, заразившись настроением Магдален, с наслаждением глядел на чаек, круживших возле корабля, вдыхал соленый запах прибоя и всем телом ощущал мягкий подъем и мягкий спуск корабля на спокойных лазурно-зеленых волнах Солента. Он чувствовал себя обескураженным тем, как Магдален восприняла весть об исчезновении Эдмунда. Она со спокойной уверенностью заявила, что не верит в гибель мужа, а потому не собирается убиваться по этому поводу, но в создавшейся ситуации будет вести себя сообразно долгу. Гай же не понимал, как ему вести себя в такой ситуации, думал, думал и в конечном итоге решил, что лучше не спорить с ней. Настанет время, и с фактами придется считаться.
После случившегося на турнире он, однако, отметил, что в отношениях между ними наметилась дистанция. Если бы он мог держаться с ней, как раньше, относиться к ней так же легко и добродушно, как взрослый к ребенку, все было бы просто и ясно. Но, как раньше, теперь не получалось. Магдален де Бресс уже не ребенок, и он осознавал силу ее женственности и с замешательством и с трепетом ловил на себе пристальный взгляд ее ясных серых глаз, так смело изучавших его.
Сейчас же ему казалось, что свежесть морского воздуха, столь живительная после лондонской влажной духоты, как будто легче дышалось и он был способен на то, на что до сих пор не осмеливался. Гай положил руку ей на плечо, и она взглянула на него с улыбкой.
— Боже, как чудесно! Как легко дышится!
Совпадение их ощущений было настолько полным, что он звонко рассмеялся.
— Смотри, это остров Уайт, — он указал на сливавшиеся с волнами очертания земли на горизонте. — Сегодня после полудня мы пройдем Нилд Рокс. Эти скалы повидали много кораблекрушений на своем веку.
— Но вряд ли нам стоим их особо бояться, — сказала Магдален, безуспешно пытаясь скрыть тревогу в голосе. Чем дольше наслаждалась она свежим воздухом и необычностью открывшегося ей зрелища, тем сильнее ей почему-то начинало казаться, что Бог создал человека не для того, чтобы тот путешествовал по воде. — Погода обещает быть хорошей, не правда ли?
Гай взглянул на небо, затянутое дымкой; солнце светило сквозь нее, как фонарь сквозь тонкое полотно.
— Не просто хорошей, а отличной, — подбодрил он ее. — Но в любом случае лучше пройти Нилд Рокс засветло и быть очень осторожными в открытом море.
Магдален, доверчиво выслушав его заверения, протянула руку де Жерве и увлекла его за собой. Чтобы пассажиры могли наслаждаться морским воздухом, у входа в каюты под полосатым тентом было сооружено какое-то подобие навеса; там же сидел менестрель и бренчал на лютне жалобную мелодию.