Гай не мог больше отодвигаться, не вовлекая в забаву, придуманную Магдален, соседа слева. Еще не известно, как сьёр Ролан де Куртран прореагирует на шаловливую потасовку под столом! Сохраняя самое серьезное выражение лица, Гай спокойно и деловито выяснял у сьёра де Куртрана, не желает ли тот со своими друзьями поохотиться утром на вепря. К счастью для Гая, вопрос его вызвал у соседа поток полупьяных охотничьих воспоминаний, и можно было тайком переключить свое внимание на Магдален.
В последние дни Гай заметил в ней некоторые изменения, какую-то неопределенную мягкость, как будто очертания ее фигуры стали чуть сглаженнее, от Магдален, казалось, исходило какое-то сияние. Она стала шаловливой и напористой как никогда, вся исполненная чувственной радости, но главная перемена происходила с ней, когда она оставалась одна, — в эти минуты она выглядела необыкновенно счастливой и погруженной в мысли о чем-то радостном и волнующем.
Магдален обдумывала свой следующий ход, как вдруг почувствовала под собой шевелящуюся руку Гая. На миг она остолбенела, а затем, будучи по природе менее сдержанной, чем Гай, закрыла лицо от смеха.
Через несколько минут, когда Гай продолжал как ни в чем не бывало беседовать с гостем о том, в какую погоду лучше охотиться на оленя, Магдален поднялась, отодвинув стул.
— Прошу извинить меня, милорд. С вашего позволения я оставлю вас за вашей чашей вина, — и она торопливо вышла из зала, чтобы остыть и прийти в себя на вечернем воздухе.
Через внутренний двор и ворота она вышла в наружный двор. Плац был пуст, гарнизон находился на вечернем отдыхе, лишь на стенах шла смена караула да дежурили на четырех башнях-колокольнях дозорные. Крепостная стена не являлась для нее, как в детстве, запретной территорией, и Магдален взбежала по крутой каменной лестнице наверх, туда, откуда просматривались город на холме и окрестная долина. Далеко, на горизонте, виднелись леса той страны, которую, вероятно, и видела в магической пене много лет назад безумная Дженнет.
Замок де Брессов стоял на вершине холма, массивный донжон и резиденция семейства располагались в центре, примыкающие постройки занимали всю огороженную территорию вплоть до наружной крепостной стены. Далее шел ров, через который можно было проникнуть в замок только при помощи подъемного моста. Облокотившись на парапет, Магдален думала о том, что взять такую крепость, пожалуй, невозможно. Далеко внизу по склону холма виднелись разбросанные тут и там крестьянские хижины, а чуть ближе располагался городок Бресс, с одной стороны защищенный замком, а с трех других огороженный стеной.
Шум и крики в большом зале доносились все сильнее. Из темнеющей долины налетали порывы ветра, раздувая факелы в руках дозорных. Деревня и город погружались в сон, уверенные в том, что находятся в безопасности под охраной и защитой своего сеньора.
Небо было затянуто тучами, и ночь обещала стать безлунной. Только к северу, пробиваясь сквозь облака, тускло светила какая-то звезда. Магдален почувствовала себя зябко в своем легком шелковом платье; она выбежала из замка без плаща, а между тем на дворе — начало ноября, и от октябрьского бабьего лета остались одни только воспоминания. Пожелав доброй ночи караульным, она спустилась вниз. Проходя мимо амбара, она услышала какую-то возню там и заметила приоткрытую дверь. Прислушавшись, она различила женский голос и снова шумную возню.
Очевидно, какая-то парочка из прислуги не теряла времени даром. Магдален продолжила свой путь. Вообще-то она несла ответственность за поведение женщин в замке, и ей полагалось бы сейчас устроить взбучку этим двоим, но в нынешнем своем положении она была способна на это меньше, чем когда-либо. Внебрачные дети легко уживались в замке, обитатели которого из практических соображений смотрели сквозь пальцы на вещи, которые сами же громогласно осуждали в церковных стенах.
Двери в большой зал оставались открытыми, и шум пирушки свидетельствовал о том, что конца ей не видно. Заглянув внутрь, Магдален была поражена. Лорд де Жерве не относился к тем, кто поощряет буйство за столом, но сегодня и он, наверное, решил дать волю себе, гостям, слугам. В зале танцевали и пели, захмелевшие гости гонялись за женщинами из замка, специально для этой цели — в расчете на утреннюю награду — задержавшимся в зале.