Таверна была освещена тёплым желтым светом факелов, прикреплённых к стенам.
Деревянные полы были чёрные, стоптанные. Видно было, что их не раз скоблили. Но не очень усердно. Хозяин получал свой доход и не пытался улучшить заведение. Две подавальщицы, в замызганных передниках шустро шмыгали по залу.
Еду нам принесли быстро. Я с удовольствием вгрызлась в ароматное свежеприготовленное мясо. Блюдо мне показалось очень вкусным. Может с дороги и с голода?
Внезапно, живот и колени обожгло. Я почувствовала сырость на коже и, опустив взгляд, увидела, как по моему наряду расплывается мерзкое, мокрое пятно.
Парень подскочил и с громкими возгласами сожаления принялся тереть промокшую ткань. Приносить извинения. Суетиться.
5.2
Почувствовав на себе чужие мужские руки, я пришла в себя. Взвизгнула и отскочила. Стало ещё неприятнее. Вот зачем он сел именно ко мне? Что, мест не хватает?
Меня охватило раздражение и я грубо отпихнула от себя, всё никак не успокаивающегося, парня. Он ничуть не помогал. Зато знатно мельтешил, пах дубаром и зачем-то тянул ко мне свои грязные руки. Меня передернуло.
– Да оставьте меня уже в покое! Всё равно ничего не исправишь! – Воскликнула я, после очередной попытки парня, протереть мой подол, невесть откуда, взявшейся тряпкой. – Пойду переоденусь. – буркнула я уже спокойнее.
На удивление, парень отстал. И до повозки я шла в одиночестве. Взяла мачку и спросила у хозяина таверны, где я могу переодеться. Тот окинул меня хмурым взглядом из-под кустистых бровей и окликнул одну из подавальщиц.
– Васка! Проведи девку в чулан. Пусть там переоденется.
Высокая, худощавая Васка, коротко кивнула и провела меня в маленькую комнатушку в конце коридора, находящегося на втором этаже харчевни. Здесь были совки, мётла, какая-то ветошь.
Мокрые вещи неприятно холодили кожу, и я поспешила переодеться, не тратя времени на разглядывание убогой обстановки. И так ясно, что ничего нового я не увижу. В каждой избе такое добро найдётся.
Сняв с себя мокрое, я переоделась в сухие вещи и потянулась в карман. Достать тряпицу с отложенными на дорогу медяшками. В кармане оказалось пусто. Я недоуменно вывернула подкладку, надеясь увидеть дырку. Но ткань была цела.
Судорожно стала припоминать, где я доставала деньги в последний раз. И тут меня озарило! Да с подавальщицей же расплачивалась, перед тем, как меня облил парень.
Сползла по стене на пол. И, закрыв лицо руками, глухо застонала. Меня обокрали… Я так растерялась и думала о том, как бы убрать неприятные мужские ладони с тела, что не заметила, как вор стащил деньги, прямо из кармана, пришитого к сукнице. Какая же я глупая!
Слёзы, крупными солёными каплями потекли по щекам.
В дверь кладовки пару раз постучали и в закуток заглянула моя провожатая.
– Эй, ты идёшь что-ли? Ваши там уезжать собрались. А ты туточки расселась. Мне идти работать надо. Больше ждать не могу.
Девица широко распахнула дверь, как бы намекая, что бы я поторопилась.
Всхлипнув, я собрала раскиданные в суматохе вещи и запихала их в мачку. Вышла из кладовки и отвела взгляд от девушки. Она с любопытством разглядывала мое заплаканное лицо. А мне было неловко и стыдно. Казалось, любой, кто посмотрит на меня, тут же поймёт, что я за дуреха.
Опустила лицо к полу и, стараясь двигаться как можно скорее и оставаться в тени, поспешила к экипажу.
Все мои попутчики, кроме вора, сидели на своих местах. Старый гном, покряхтывая, пристраивал поудобнее свой вайсак в ногах. Увидев меня, он удивленно вскинул брови и спросил.
– Ты чего это, уважаемая, из-за мокрого платья так убиваешься? Тюю! Да было б горе! Пусть такое будет у тебя самым большим горем в жизни! – эмоционально закончил успокоительную речь он.
А Зана поинтересовалась .
– Ты попутчика нашего не видела? Уже отправляться надо, а паренька нет. Он с тобой сидел.
Я всхлипнула и с трудом сдерживая подкатившиеся слёзы, прошептала.
– Он меня обокрал… И не знаю… Не видела его больше…
– Да как же это!? – Всплеснула руками Зана и заохала.
– Подстроил так, что стакан на меня опрокинулся. А пока изображал попытки мне подол оттереть - деньги стащил. Он видел, как я в карман их положила. Когда с подавальщицей расплачивалась. А я и подумать не могла. – Обречённо махнула рукой. И отвернулась к окну.
– Так ты искать его пробовала? – Вдруг пробасил, до этого молчащий, мужик.
Я отрицательно покачала головой. И словила его снисходительно осуждающий взгляд.