Алесса проследила за ловким движением руки, подбросившей на сковороде очередной кружевной блин.
— Афтенн… виашш дэльэш, — она прожевала и добавила, высунув язык, — ссс…
— Шипишь зачем?!
— Ты ж шипел!
Вилль закашлялся, под жадным взглядом подруги стряхнул блин к румяной горке.
— Ты только что сообщила, что я с этой скалы рухнул с ветерком, едва родившись. Жуй уж лучше, хе-хе, ученица…
…- Летать охота, — вслух пробормотал аватар и, перекатившись на бок, прижал подушку к груди.
Чёрные волосы.
Голубые глаза.
Зелёные яблоки и мелисса.
Своё, родное…
ГЛАВА 6
Краснодол 1436 года от С.Б. Неверрийская Империя
Вурдалак был мелким, похожим на ощипанного волка с узким рылом и непомерно длинным туловищем. С ним девушка связываться не стала, равно как и тот, почуяв серебро в её руке, предпочёл отступить. Разошлись, побранившись для приличия, но Алесса, справедливости во имя, оставила метку в ближайших кустиках. Зато после отыгралась на упыре. Вампир нашёлся между деревнями Зыбкое и Бочаги, точнее, в обрамлённом морщинами дупле векового разлапистого дуба, чьи нижние ветви опирались о землю, будто ища поддержки. Заалевшее солнце ушло далеко на восток, вход в упыриное логово защищали тени, и знахарка на рожон не полезла. Насвистывая «Беспечную вдовушку», устроилась ночевать на противоположной обочине: привязала к молодой сосенке кобылу и обмазала её настойкой чеснока, развела костерок, соорудила двойной бутерброд с копчёной колбасой и съела его так аппетитно, что даже у нежити слюнки потекли. Когда солнце наполовину спряталось за горизонт, обошла стоянку с чесночным зельем в руках и горстью заговорённых косточек, изобразив двойной охранный круг. Из лапника и шерстяного плаща вышел неплохой лежак, на котором девушка и устроилась. Зевнула, томно потянулась и, свернувшись уютным клубочком, закрыла глаза. К слову, упырь пожирал её взглядом десятилетнего пацана, успевшего занять позицию в камышах до того, как девки придут на купальню.
Всю ночь упырь бродил, стеная, аки свекровкин призрак, натоптав к первым двум кругам густой третий — навозный, благо материалом его Перепёлка обеспечила. С рассветом убрался в гнездо, несолоно хлебавши, и знахарка перестала изображать сладко спящую девственницу. Первым делом, как истинная кошка и девушка, умылась да прихорошилась, затем забросала лапником кострище, а сочтя долг перед собой и природой выполненным, подошла к дубу.
— Тук-тук!
— Ссс… моё…
— Ну вот, вторая Берта! — умилилась Алесса и бросила в дупло баночку с чесночной настойкой.
Хрипящий упырь вылетел стрелой, едва не сбив девушку с ног, шлейфом за ним стлался вонючий жёлтый дым. Вампир опомнился уже на солнцепёке, рванул было обратно — и, картинно заломив руки, рассыпался золой. Перепёлка меланхолично перекатила жвачку.
Позже бочаговец Фрол, сына которого Алесса вылечила от бронхита травками, настоянными на магической воде, рассказал, что упырь этот с неделю назад повадился шляться под окнами да просить отжалеть кровушки. Никого пока не закусал, но надоел хуже чирья на причинном месте.
Дальнейший путь обошёлся без приключений. К Гусиным Прудочкам Алесса подъехала засветло, когда ущербный диск Сестры уже вышел в дозор, но был настолько слаб, что солнце ещё не решилось доверить ему свои владения. Деревня располагалась в неглубокой ложбинке, обрамлённой берёзами, которые ростом да статью могли поспорить с корабельными соснами. Двухэтажные хоромы и домики, а напротив — избушки, крытые соломой; добротные заборы из плотно согнанных досок чередовались с частоколами и протянутыми меж вбитых штакетин верёвочками, — отстраивались по принципу «где сяду, там и будет», то есть хаотично. Застывшими брызгами стекла тут и там блестели лужи и прудики, в которых полоскалась главная местная достопримечательность — гуси.
Прудовчане встречали путников кольями да вилами. Не сказать, чтоб совсем уж необычно, и всё же за год знахарка-оборотень успела отвыкнуть от подобного обращения, а потому злобно отпихнула ближайшую рогатину, назойливо тычущую ей в грудь. Остриё моментально уперлось в живот. Окружили девушку возле изогнутого полумесяцем пруда в центре деревни: только что пустое пространство как по волшебству заполнилось гомонящим вооружённым людом. И это явно был не розыгрыш.
— Слышь, малая, тебя Лютая-то как пустила, а? — мужчина с сочным басом и аккуратной чёрной бородкой, вероятно, был головой, судя по кристальной белизне вышитой по долу рубахи и чистым, не залатанным на коленях штанам. Этот держал в руках взведённый арбалет, наконечник болта тускло поблёскивал серебром.