Глава 8
Здесь, в непосредственной близости от Чернореченска, тракт был широким, наезженным, с глубокими колеями от бесчисленных телег. Пыль стояла столбом — столько ездило честного люда.
Перед нами с холма спускался купеческий обоз с тюками и бочками, охраняемый наёмниками в кольчугах. Ярополк словно специально остановил нас на этом холме, чтобы показать город на горизонте.
— Красота… — вздохнула Весна, сидящая в телеге рядом.
Вот только голос у нее был немного грустным.
— Скучаешь по дому? — спросил я.
— Немножко.
Ведьма улыбнулась одними уголками губ. Для меня Выкречь не была домом, скорее одной остановкой на пути. А вот у Весны там был и дом, и защита, и родной край.
— Ничего, — подбодрил её я. — И Чернореченск обживём. В Выкречи тоже почти с нуля начинали. А здесь…
Я бросил ещё один взгляд на раскинувшийся передо мной город,
— Здесь можно и о новом ранге задуматься, и о Роде.
Весна подозрительно прищурилась, вонзив в меня пронзительный взгляд изумрудных глаз, но ничего не сказала.
Мимо пронёсся быстрый конь с наездником с гербовыми нашивками. На нашивке было изображено пламя.
— О, гонец пожаловал, — усмехнулся один из воинов Велигорских.
— Вовремя, — поддакнул Ермак.
Похоже, что в Чернореченске активность никогда не заканчивалась. Я надеялся, что с нашим появлением её станет только больше.
— Ну, посмотрели — можно и ехать, — проговорил молчаливый Ярополк.
Мы двинулись по тракту дальше. Прямо здесь, вблизи города, у дороги часто встречались постоялые дворы и трактиры, в которых, судя по лошадям и шуму изнутри, свободных мест было немного. Тут явно было дешевле, чем внутри города, но останавливаться за стенами Чернореченска я не планировал.
— Чернореченск — это не просто город, — Ермак, кажется, вдохновился духом родных краёв и вновь заговорил, едва заприметив меня. — Это настоящее сердце края.
— Скажешь тоже, — буркнул маг постарше, с сединой в волосах и бороде. — А как же столица?
— Ну, после столицы, — легко согласился Ермак. — У нас тут всё крутится. Кузни звенят, артефакторы творят чудеса, караваны идут через нас во все стороны. И Зона недалеко — тоже заработок, а угрозы меньше. Не приграничный же Орск.
— Ты не обращай внимания, — усмехнулся седой волшебник. — Я-то сам из Оренбурга, а Ермак наш местный.
Я решил уточнить интересующий меня вопрос:
— И что, во всём Южноуральске Путь Предков чтят?
— Ну а как же? — пожал плечами волшебник. — И большинство Родов по Пути Предков идут, и князь наш…
— Но ты не подумай, — тут же вмешался Ермак, — у нас в Южноуральске никакого культа, как у солнечников. Верь во что хочешь, главное дело своё знай да другим свою веру не навязывай. Свобода у нас тут, на Урале.
Слова были громкими, но я отчего-то подозревал, что солнечники с ними не просто так столкнулись. Если найдётся кто-то ещё, кто решит всунуть свой нос на Урал, то их отсюда быстренько проводят.
Но если позиция о том, что кто княжеству пользу приносит — тому и рады, действительно распространена, то места лучше Чернореченска найти было сложно.
Но об этом мне ещё предстояло разузнать в самом городе.
Пока мы говорили, перед нами уже выросли стены — высокие и крепкие, из серого камня. Частые башни сверкали в полуденном солнце. Было видно, что это ещё не столичная твердыня, но уже крепкий кулак, сжатый вокруг торгового города.
Но ещё до стен мы незаметно въехали в предместья Чернореченска. Трактиры и постоялые дома сменились рядами деревянных и каменных домов под крепкими железными крышами. Из труб мастерских ровными столбами стелился дым. Это означало, что работы у местных мастеровых было достаточно. Тут и там вокруг были добротные деревянные заборы, а кое-где у мастерских побогаче даже каменные ограды.
Мы скакали по посыпанной гравием дороге. Вокруг стало шумно из-за криков торговцев и рабочего гула. Тут и там кипела работа: были развешаны ткани, выставлены в ряд горшки, звенели молоты в крепких срубах с навесами. Торговали хлебом, мёдом, солониной. Грузчики разгружали и загружали телеги.
— Громко тут, — подметил Аскольд.
— Ещё бы, — усмехнулся Ермак. — В Рабочей слободе всегда так. Это ты ещё здесь вечером не был, когда начинаются песни и пляски.
— Надо будет исправить, — улыбнулся Аскольд.
Мы подъехали к стенам и воротам, и у меня уже было ощущение, что Чернореченску скоро нужно будет расширяться, чтобы включить в себя Рабочую слободу. Впрочем, местным родам было виднее.
Стены города, к слову, были зачарованы, притом сложной вязью рун и заклинаний, переплетающихся в единую цепь. Было видно, что поработал очень крепкий Архимаг.