Ворота были распахнуты настежь. Над ними красовались знамёна местных Родов: молот и наковальня, древесная ветвь с листьями, дуб со сплетёнными корнями и ещё множество Родовых символов.
У ворот была настоящая очередь — да не одна, а две. Писцы записывали имена, сверялись со списками и что-то монотонно спрашивали. Волшебники обшаривали телеги, проверя содержимое. Стражники, наглухо закованные в броню, стояли на дежурстве каменными изваяниями.
Ярополк даже не остановился, а просто повёл караван вперёд между двумя очередями. Раздалось несколько недовольных возгласов, которые быстро замолкли, как только люди взглянули на знамёна прибывшего отряда и на скачущего впереди Ярополка.
— Свои! — крикнул он, приблизившись к стражникам.
Они тут же выпрямились. К Ярополку подскочил один из стражей. Коренастый, крепкий мужичок с медвежьей мордой и нашейной родовой нашивкой с молотом и наковальней.
— Ну что, Волкодав, смотрю с добычей вернулся?
— И с добычей, и с гостями.
Стражник взглянул на нас, словно до этого он нас и не замечал. Быстро мазнул взглядом, остановившись на наших трофейных конях, и вновь обратился к Ярополку:
— Тогда не буду задерживать.
И он не соврал — нас пропустили быстро, без каких-то дотошных проверок и расспросов. Вообще вопросы достались только моему отряду. Ну а когда я показал карточку ходака, и стражник в неё заглянул, он тут же расслабился.
В итоге в город нас пропустили без проволочек.
Оказавшись внутри, мы распрощались с Ярополком и его отрядом.
— Держи.
Он протянул мне металлическую плашку.
— Как с постоялым двором определитесь — загляни в Дом Найма и передай мне сообщение. Долго не тяни, возможно, работа появится совсем скоро.
— Добро, — кивнул я и забрал у него плашку с родовым гербом.
Ермак помахал детям рукой на прощание. Тимофей хмуро махнул рукой, явно всё ещё дуясь за небольшую шалость, а Лёша показал ему язык.
На этом и разошлись. Я с отрядом двинулся дальше по широкой улице, вымощенной булыжником. Здесь, за воротами, тоже было оживлённо: разгружались телеги с железом, тканями и зерном, сновали туда-сюда люди.
А по сторонам стояли двухэтажные дома, где на нижних этажах частенько располагались какие-то лавки, небольшие мастерские. Над дверьми висели деревянные вывески.
— Бойко тут, — второй раз за день бросил Аскольд, озираясь по сторонам.
— Пожалуй, — кивнул я. — Уж точно живее, чем в Выкречи.
Мы двинулись дальше по торгово-ремесленному кварталу, который логично продолжал собой слободу. Люди толпились, торговались и спорили. Были тут купцы в расшитых кафтанах, наёмники в потёртых доспехах, ходоки и всякий честной люд.
Пахло по-разному: где-то горячим хлебом и пекарней, где-то дымом или пряностями. Но везде по большому счёту сильнее пахло речной водой.
Река визуально разделяла город надвое. Мы ехали по восточной стороне. По воде тут и там плавали небольшие баржи и плоскодонки.
— Макс, подожди-ка, — неожиданно сказал Серёга.
Он слез с лошади, затем спустился по ступенькам к мосткам и зачерпнул ладонью воды.
Вернулся он довольный и улыбающийся.
— Представляешь? Чистая!
— Её, скорее всего, магией очищает, — сказал я. — А чёрной она кажется либо когда солнце падает определённым образом, либо из-за камней на дне. А может, и от того, и от другого.
Мы забрались дальше в город. Проходя караваном по улицам города, пару раз приходилось останавливаться: один раз из-за того, что дети, весело играя, перебегали дорогу, а второй чтобы пропустить родовых воинов.
Я заметил, что у многих местных на шеях были амулеты и камни на цепочке с рунами.
Мостки и плоскодонки на реке медленно, но верно сменялись пристанями, а суда становились больше.
Нам пришлось довольно долго бродить по городу в поисках постоялого двора. Таверны и гостиные дома меня не устраивали, так как у нас всё-таки были лошади и телеги, да и много где не были готовы принять такой большой отряд — просто не было свободных мест.
В итоге мы перебрались на другую сторону реки по блестящему на солнце мосту и нашли небольшой двухэтажный дом со двором, выходящим не к реке, а назад в город.
Владельцем была пожилая женщина, немного глуховатая, но очень толковая и цепкая. Оказалось, что от неё совсем недавно, буквально на днях, съехал снимавший её дом отряд наёмников — отправились в столицу княжества с долгой миссией, так что в ближайшее время дом был свободен.
Торговаться пришлось почти час, и всё для того, чтобы женщина упёрлась рогом: