Искусственное освещение моста сменилось зеленовато-белёсыми грибницами, вокруг которых кружили редкие светлячки-маноеды. Здесь их было намного меньше, чем в городе. Но от того они еще сильней выделялись на фоне подступавшей мглы. Они питались разными чувствами, осколками мыслей и магии, а потому предпочитали тихие места, но обязательно по соседству с населёнными потенциальной пищей. Впрочем, библиотеку Харо они тоже облюбовали, так что и в виде текста им достаточно для поддержания жизни.
— Зацени-ка, Лин, этого типа, — вывел меня из задумчивости Сайрис, указывая на одиночку в окружении питомцев. — Как тебе потенциальный котейка?
Я бросил оценивающий взгляд. Пожалуй, соглашусь, действительно подозрительный тип. Хотя тридцать шестой уровень — как-то совсем уж мелковато для посланника.
Зато экипировка была на высоте. Я не поверил своим глазам, когда увидел на нём изящную кольчугу лисьей работы из мифрила с адамантовым напылением и вставками. Если легкий белесый метал я уже видел, то адамант узрел впервые. Черный, совсем как эбонит, но если тот уходил в теплые тона, то адамант казался холодным, самим своим видом отторгая опасность.
И сам зверинец, конечно. Огромная летучая мышь, суровый пещерный мишка, два напоминавших смесь волка с кротом фирха, ездовой ящер с внушительной пастью и какое-то непонятное светящееся создание — нечто среднее между светлячком-маноедом, и феей.
Ответить другу в звериной форме я не мог. Простым «да» или «нет» тут не отделаешься. Звери и экипировка действительно внушали уважение, но низкий уровень и отсутствие сторонников среди разумных тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Подземье очень не любит большие группы. Не только из-за привлекавшего монстров шума — сами пространства не всегда позволяли двигаться толпой в более чем двести душ. Чем дальше мы углублялись в Каменный лес, тем больше рейд дробился на отдельные группы. Пещерные тропы здесь были многочисленны, и если бы не точное следование картам, да навигационные артефакты, можно было бы легко заблудиться.
К востоку от нас находился центральный тракт, большая дорога, местами расширенная и доработанная камнетёсами. Но увы, именно там сейчас ошивалась группа микотиинов. Об этих существах я был наслышан и понимал, почему и этот путь нам сейчас отрезан. Создния это были не очень агрессивные, и представляли собой огромные метров трех в высоту и не менее полутора метров в диаметре ходячие грибы, очень метко отправлявшие в любые живые цели потоки яда или ядовитых туманов.
Передвигались они настолько медленно, что пришлось бы отложить путь минимум на неделю, реши мы дожидаться свободного тракта. А там никто не даст гарантию, что следом за ними не придет охотиться какая-то иная тварь. Это и стало основной причиной нашего выхода со стороны навесного моста.
Не успела миновать и половина первого дня, как начались первые жалобы и просьбы о привале, после чего мы шли еще с пол цикла в поисках подходящего места для лагеря. Я счёл это за леность и малодушие, но всё оказалось не так просто — вампир отдал приказ укрепиться и приготовиться к обороне. Интересное решение, но по-своему здравое — это мы малой группой обходились простенькими сигнальными ловушками, просто чтобы пробудиться и встретить опасность с оружием. В случае нападения врага мы сразу же бросались в бой. Меня обучила этому Айрэ, а Сайрис, как и любой пустотник, сам поутру мог быть пострашнее многих монстров.
Здесь же едва ли многие смогут мгновенно подготовиться к сражению.
По итогу мы заночевали на широкой развилке. С трёх в сторону уходили толстыми ответвлениями тоннелей и с одной стороны — и ущельем с неглубоким природным колодцем было с другой. Хорошее место для обороны, а заодно и доступ к свежей питьевой воде.
Вампир расположился по центру лагеря, соорудив себе нечто вроде навеса. У проходов расположилась бойкая девица-полуэльф, отряд наёмников Грейси и группа Джафсара. По-хорошему, к одному из ходов стоило бы отправиться Крысу — в его группе помимо высокоуровневых мирных жителей, была и вполне боеспособная группа головорезов.
Сайрис, как и следовало от него ожидать, выбрал самое уединённое место. За небольшим уступом у выхода к ущелью было небольшое углубление, которое облюбовала колония бессветных грибов на тоненькой хрупкой ножке.