– Дело не в этом, – ответила она.
– А в чем? – спросил я.
– Сначала я очень испугалась: подумала, что вас убьют и у нас отберут повозки.
Я хмыкнул.
– Приятно слышать, что ты обо мне беспокоилась.
Она пропустила это мимо ушей.
– Но потом, во время поединка, что-то изменилось. Что-то пошло не так.
– Ты о чем? – спросил Брасти.
– Это было похоже не на бой, а скорее на разговор. Словно клинки беседовали друг с другом.
Мы с Кестом и Брасти постарались не переглядываться.
– И что, по-твоему, они говорили? – осторожно спросил Кест. Она нахмурилась.
– Трудно сказать. Сначала Фалькио задал вопросы, а разбойник ответил «нет», а потом они начали обмениваться репликами, но слишком быстро, я не смогла уследить.
Брасти улыбнулся и взъерошил ей волосы.
– Фантазерка, – сказал он. – Не обращай внимания на все эти глупости с клинками – лучше я покажу тебе, как нужно правильно держать лук.
Девочка хихикнула.
– Как можно правильно держать воображаемый лук? Он же у меня в голове.
То, как быстро Алина переходила от страха и гнева к детской беспечности, меня всерьез беспокоило. То, что ей довелось пережить, даже взрослого бы свело с ума, а она ведь еще совсем дитя. Я понятия не имел, что означало такое поведение и что нам теперь делать.
Они с Брасти пошли к лошадям, мы с Кестом последовали за ними.
– Так что? – тихо спросил он. – Что сказал Куньен?
ПРИНЦЕССА И НИЩЕНКА
– Куньен тоже ищет королевские чароиты, – ответил я, пока мы с Кестом вели своих лошадей позади каравана. – Он понимал, что мы не должны находиться в этой провинции. Поэтому сначала искренне решил, что мы поступили на службу к герцогине.
– Сколько из наших еще осталось? – спросил Кест.
– Он не знает. Сказал, что в Шеверане видел Киллату на корабле.
– Килатту? В Шеверане? Разве она не боится воды?
– Теперь я даже не уверен, ее ли он имел в виду. В любом случае Куньен говорил об одном из первых двенадцати магистратов, причем женского пола. Значит, мог иметь в виду и Дару. Ты же понимаешь, язык клинков не отличается точностью.
– Он нашел хоть какие-то подсказки о том, где находятся самоцветы?
Я вздохнул.
– Нет. Куньен постоянно двигался на север, но застрял, когда угодил в лапы разбойников.
– А потом их возглавил?
– Убедил, что сможет обеспечить им лучшую жизнь, чем его предшественник.
– И как ему это удалось?
– Он убил главаря.
Кест нахмурился, но я остановил его жестом.
– Он поклялся, что тот был настоящим мясником. Куньен убил его в честном поединке, – сказал я и попытался оттащить Чудище от куста, который она облюбовала.
Лошадь всхрапнула, чтобы напомнить мне, что мы лишь заключили временное перемирие, а не стали друзьями.
– В любом случае, – продолжил я, – банда Куньена за это время выросла, питаются они лучше, а в переделки попадают реже.
– Да, он собрал себе небольшое войско, – хмыкнул Кест.
– Сорок бойцов, вооруженных и хорошо обученных. Он продолжает идти на север в поисках чароитов. Нам неизвестно, как они выглядят и где могут находиться. Но, зная короля Пэлиса, можно предположить, что самоцветы могут быть в равной мере спрятаны как в маленькой деревушке, так и в большом городе.
– А он не узнал, сколько этих чароитов? Один или больше?
– Нет, но подозреваю, что их несколько. Пэлис не любил держать все яйца в одной корзине.
Кест взглянул в гаснущее небо.
– Фалькио, каким образом мы должны их обнаружить? Уже пять лет прошло, а мы все еще полагаемся на слухи и питаем надежды. Какие у нас вообще шансы найти их?
– Не знаю, – признался я. – Но нужно постараться сделать это, прежде чем герцоги окончательно захватят престол. Настоящая карманная королева послужит им гораздо лучше, чем Совет регентов. Тремонди мертв, и шанс на то, что плащеносцы станут хранителями дорог, умер вместе с ним – теперь ничто их не остановит.
– Так почему бы нам не убить Валиану, чтобы хоть на какое-то время помешать их планам?
Я даже восхитился, что, обсуждая убийство, он не постеснялся назвать ее по имени.
– А ты не думал о том, что, возможно, она не самый лучший выбор? – спросил я.
– Что ты имеешь в виду?
– Если бы ты почти восемнадцать лет замышлял захватить власть над королевством с помощью марионеточной принцессы, то разве ты не попытался бы – я даже не знаю, как сказать, – лучше подготовить ее?
– Она тщеславная пустышка; каких еще качеств ей, по-твоему, не хватает?
Я немного подумал и ответил: