Путь ей преграждает полноватый щекастый парень. Он смеется и жестикулирует, наверняка стараясь заговорить зубы.
Его друг с длинной шеей и большими ушами ведет себя чуть скромнее. Но тоже пристаёт к даме, отрезая пути отхода.
Парни одеты в добротные вещи из хорошего сукна. Скорей всего, это дворяне или дети богатых купцов. Девушка тоже не бедная, но судя по платью и поведению, ниже статусом.
Ситуация накаляется. Еще немного, и повесы применят силу к несговорчивой жертве.
По идее, лучше не вмешиваться. У самого проблем выше крыши, не время играть в героя. Но я не могу стоять в стороне, когда рядом такое творится.
И вообще, эти черти могли заманить бывшего хозяина тела к чудовищам. Я отчётливо слышал голос какого-то парня, как только переселился. Если так, то у меня свои счеты к двум недоноскам.
Быстро иду вперед, делая вид, что гуляю по парку. Наглецам повезёт, если испугаются свидетеля и сбегут. Если нет, пусть не жалуются.
— Перестаньте, прошу вас! Я отцу расскажу, сколько можно? — восклицает девушка, пытаясь злиться. Хотя в ее голосе больше отчаяния и обиды. А в глазах уже блестят слезы.
Она явно хочет казаться сильной, и даже пытается угрожать. Но это лишь веселит двух придурков.
— Аха-ха твой отец — всего лишь холоп! Что он нам сделает? — громко смеется ушастый.
— Хватит капризничать, барышня! Не каждый день наследники благородных родов предлагают тебе свою близость. Либо перестанешь брыкаться, либо поговорим по-другому, — тоже с усмешкой, но более напористо, выдает щекастый.
Он тянет руку к прелестям дамы, но девушка ее отбивает, звонко шлепнув по заплывшей жиром «культяпке».
— Ты это видел, Никит? Она совсем оборзела! Кажется, пора кончать с благородством, — потирая ушибленную руку хрипит толстый.
— Угу, кончать — это всегда хорошо. Прости, милая, ты сама виновата, — «остроумно» пошутил ушастый и стал напирать сзади.
Сначала меня переполнила злоба на этих олухов. Если их родители — благородные, то им теперь не отмыться. Хотя, глупо говорить о дворянской чести после того, что я видел во дворце императора.
Продолжаю идти вперёд и понимаю кое-что важное. Первое, эти два идиота не заманивали меня к монстрам. Там был другой голос: более юный.
Но повесы мне все же должны. Память Сергея подсказывает, что Никита Савин и Петр Гривин часто строили ему козни. Чего там, даже иногда били, пользуясь тем, что имеют магию.
Еще один повод вмешаться. Отомщу за бывшего хозяина тела, да и девушке помогу.
Подхожу к недоделкам твёрдой походкой. Для меня они просто два сопляка, которым пора надрать уши… и другие места.
Сначала «сладкая парочка» продолжает грязное дело: зажимают несчастную девушку, не глядя по сторонам. Вскоре щекастый парень по имени Петр все же поворачивает голову. Смотрит на меня с удивлением, потом ведёт бровью и открывает рот.
— Ты? — спрашивает, будто не верит своим глазам. — Опять бегаешь по лесу, пытаясь открыть свой никчемный дар?
— Ого! — вздрогнул Никита и отошел от напуганной девушки. — Дубровский! Вали отсюда, пока не огрёб. В очередной раз хе-хе. — Добавил ушастый сопляк с явной издевкой.
Так и хочется оторвать им головы прямо здесь. Но, по ряду причин, это будет неправильно. Так что просто разглядываю двух недорослей и говорю максимально доходчиво:
— Извинитесь перед девушкой, и проваливайте. Тогда не буду ломать вам кости. Пока что.
Мои слова повисают в летнем горячем воздухе. Немая сцена.
Сначала двое пялятся друг на друга, потом опять на меня. Первым из ступора выходит мордатый, тыкает в меня пальцем и орет не своим голосом.
— Ты совсем охренел, бессилок⁈ Надо было тебе в тот раз зубы выбить, — вырывается из жирного, перекошенного от ярости рта.
— Спокойно, он, небось, зелье какое-то выжрал. Вот его и ломает. Иди отсюда, Дубровский, последний раз говорю, — с усмешкой бросает Никита.
Сжимаю кулаки до боли в костяшках, понимая, что ублюдки упустили свой шанс. Что же, это их выбор…
Пока твари пялились на меня, девушка тихо отошла в сторону, а потом бросилась бежать со всех ног.
Скотам осталось плюнуть с досадой да проводить взглядом развевающееся на ветру платье. Парни быстро переглянулись, и двинулись на меня.
— Она из-за тебя свалила, Дубровский! — прорычал жирный, краснея как рак.
— Теперь тебе точно не жить! — поддакнул его ушастый дружок.
У парней в ладонях вспыхнула магия, что было плохим сигналом. Они оба крепче моего нового тела, так ещё одаренные.
Но у меня завалялся небольшой козырь…