Почему доктор поймала пулю? Потому что я ей сказал. Потому что иначе под кинжальный огонь “Вулканов” её толкнули бы первой, а она оказалась нужнее рядом с Шепардом. Ничего удивительного после того нехитрого червяка в защитных протоколах Альянса.
Принц был готов сбросить атомную бомбу на Нагасаки, чтобы гарантированно отправить в морг врага. Но промахнулся мимо кнопки, узнав, что Золушка где-то там же.
========== Отметка минус час ==========
Оно здесь. Оно знает о моём присутствии. Мы начинаем увлекательную и старую как мир игру "я знаю, что оно знает, что я знаю" - и далее как снежный ком.
Расслабиться, расправить плечи и дышать, не давая повода подчинённым думать о себе плохо. Они приняли моё руководство, они приняли мои деньги. Осталось лишь подать им пример.
Я видел сон, что не Шепард, а я, именно я перекатом ухожу из-под кинжального огня трёх КАТ-овцев, неудачно оказываюсь над аквариумом и нелепо всплеснув руками, лечу вниз сквозь проломленное крупнокалиберным снарядом стекло. Каноны жанра требуют дальше звать мамочку и просыпаться в собственной постели в поту.
Но плевать я на каноны хотел. Моя усиленная титан-волокном кожа принимает на себя первый удар, пласт-эластичная решётка ребёр перехватывает и компенсирует оставшуюся кинетическую энергию, а одновременно с покидающим лёгкие воздухом надпочечники впрыскивают в кровь адреналин, по сужающимся сосудам хлещет серотонином, задирая болевой порог до заоблачных высот. И я карабкаюсь по стенке, встаю, автоматически поднимая с пола М11. Все спецназовцы подвержены генетической перестройке организма, чтобы не терять сознания от болевого шока и продолжать бой, наскоро залатав пробоины борта волшебными нашлёпками панацелина.
Плевать на то, что кожу мою никогда не усиливали металлическим волокном, каждое ребро честная кость, а гормоны организм вырабатывает только тогда, когда ему этого хочется. Я знаю это, потому проснувшись, нащупываю плеяду гематом на груди. Соматика - дрянь.
Надо же, моя учётная запись только что была использована на другом терминале. Какая досада. Пневмоинъектор шипит, восстанавливая октановое число крови до уровня аэротоплива, я сижу на полу, головой о кушетку, внимательно наблюдая за дергающимся размером зрачков маленького человечка в отражении с потолка.
Закрыть глаза, и проснуться Шепардом. Проснуться?
Шепард стоит внизу, квинтэссенцией праведной ярости, демон мщения с алой сеткой светящихся шрамов. Наша общая воля к смерти сделала нашу встречу неизбежной. Я - бесправный и бессильный, борюсь со слабостью, пока его отряд окружают верные мне люди. И тогда меня несёт - без принципов, без совести я оказываюсь лицом к лицу со своими пропуском в мир живых, и какой-то переключатель замыкает в голове что-то, оставляя меня бессильным наблюдателем с отвращением следить за толкающим речи балаболом, гораздо более злым, куда более опасным.
Я - это требующая жизни ярость Шепарда. Под кожей, синяками и треснувшими рёбрами зреет нарыв. Когда он лопнет, закончится и эта история. Остается решить, кто останется, чтобы рассказать её и напиться в баре, отмечая.
Мы сейчас как никогда близки к развязке, прекрасная принцесса повержена, принц отрубает ей голову и нежно прижимает к груди чудовище. Страницы любой сказки должны быть щедро орошены кровью, иначе в неё никто не поверит.
Просто стань Мучеником. Погибни во славу меня. Убейте их. Я киваю пилоту выходящего из простенка "Атласа". Ни одной живой души не должно остаться. Под кинжальным огнём у них не должно быть ни единого шанса.
Мы стоим, активировав ускорители костюмов, техника против биотики, ненависть к создателю против злости к "плохой копии". Мы - противоположности, специально разнесённые по каждому аспекту на диаметрально противоположные точки, психикой, подготовкой и перечнем используемых приёмов вплотную приближаясь к противостоянию материи и анти-материи. Мы взаимно аннигилируем, соприкоснувшись. У каждого своя правда, верно? Если в нас играют, пора делать ставки. Если в нас верят, пора готовить новую строчку в перечне святых. Настоящая драма, очень трогательно.
Отметка минус две минуты, и техника побеждает. Я не церемонюсь, и не жалею врага. Мне не обязательно его убить, я готов пройти по головам. Поэтому я переживаю направленный мне в голову бросковый выплеск тёмной энергии, и остаюсь на ногах, я хватаю бесчувственное тело за руку и тащу его к развёрстому зеву грузового люка.
Оно плывёт в беспамятстве, убрав с лица всегдашнюю маску непрошибаемого Защитника Обездоленных. И я ещё раз поражаюсь тому, как больно даётся мне каждый миллиметр до смерти Шепарда. Убивай человека, убивай себя.