— Для Аленыша тоже кое-что есть, — Леша поцеловал ее в щеку. — Потом покажу. Ух, я голодный! Кормить будут?
— У нас есть гавайская пицца! — победно крикнула Юлька. — Пап, тебе разогреть?
— Еще как!
— Сейчас, только джинсы померю, — и ребенок умчался в свою комнату. Аля накинула халат и пошла греть гавайскую пиццу.
— Ну, как ты съездил, Лешка? — спросила она за столом, когда он уминал последние треугольнички пиццы. Пришлось греть вторую, чтобы и Юльке хватило. — Заключил контракт?
Этот вопрос вырвался как-то сам собой, она только потом вспомнила о предупреждении Максима.
— Не подписал, — Леша покачал головой. — Не вышло. Совсем не до этого было. Пришлось террористов ловить.
— Террористов? — невинно переспросила Аля.
— Ну да, там же теракт был. Как-то так получилось. Даже подарки вам с Юлечкой мне перед отъездом передали помощники, сам бы я не успел.
— Какие помощники?
— С которыми я работал. Ой, Алик, ну это долго объяснять. Мне даже заплатили.
— За террористов?
— Угу, — сказал Леша с набитым ртом.
А что же Максим: не знает, не вспомнит! Вот вам и личность суперагента в спящем режиме. Плохо усыпили, господа разведчики.
— Рыжий, ты врешь? — спросила она на всякий случай. И увидела безумно хитрую сощуренную морду.
— А ты поверила? Ну, даешь! Добавка есть?
Ей он тоже привез потрясающий костюм — вишневого цвета, вышитый, с кожаными тесемочками на штанах. «Это Максим выбирал, — догадалась Аля. — То-то он меня все оглядывал с ног до головы. Я думала — любуется».
Глазомер у разведчика Ее Величества был идеальным — он даже Юлькин размер угадал точно, хотя видел ее полторы минуты в коридоре.
Пока Аля мерила костюм, Леша заснул, не раздеваясь, на смятой постели, которую Аля не успела убрать. Делать было нечего, и они с Юлькой в новых английских нарядах отправились в «Мегу» за летними шмотками для санатория. Выглядели они обе на миллион долларов, а потому пришлось держать марку и накупить всякой ненужной ерунды еще на полмиллиона. «Ничего, заграница нам поможет, — подумала Аля, подсчитывая в уме остаток на карточке, — МИ-6 не даст умереть с голоду семье своего лучшего суперагента».
— Я не успел, Аля… Слишком поздно… Организаторы давно покинули Англию, а заряженные «живые бомбы» остались. Они будут взрываться, полиция — стрелять в кого попало, люди — разбегаться от каждого пакета. Идиоты, идиоты, почему они не позвали меня раньше?..
Аля едва заснула, когда он разбудил ее этим бормотанием. Глаза были закрыты, но речь вполне ясная. Спит, бредит?
— Леша, ты все помнишь? — спросила она шепотом.
Неожиданно он открыл глаза и посмотрел на нее совершенно осмысленным взглядом:
— Конечно, помню.
— Ты знаешь, кто такой Брэд?
Глаза закрылись.
— Эй, Рыжий!
Его дыхание стало ровным и глубоким. Надо найти Максима и потребовать объяснений. У всех мужья как мужья, а у меня агент в спящем режиме. Если в спящем, то чего ему ночью не спится?
Сберегательная книжка оборотня
— А мы с тобой давай-ка рванем на природу!
Так сказал Рыжий, когда они посадили Юльку с мамой в поезд Москва — Симферополь. В Надежде Андреевне вдруг проснулась мнительность — она заявила, что при таком разгуле террора ни за что не полетит на самолете, и потребовала поменять билеты.
«Самолет — самый безопасный на сегодня вид транспорта. А поезда тоже взрывают», — заметил на это Лешка, но Аля не стала пересказывать маме мнение вчерашнего британского разведчика. Пускай трясутся в поезде, ехать не больше суток, тем более для Юльки это будет экзотика.
Ребенок и в самом деле воспринял железнодорожное путешествие с энтузиазмом. А для Али вокзальное провожание с лязгом колес и маханием вслед уходящему вагону было воспоминанием из далекого детства, когда они с мамой вот так же ехали на юг. В последние годы они летали исключительно на самолетах и почти забыли, что бывает по-другому.
— А мы с тобой рванем на природу!
Аля недоверчиво покосилась на мужа. Рыжий был полон энергии. Совсем недавно прекратились его ночные бормотания про Англию и преследования террористов, только-только разгреб он завал дел, накопившийся на работе, пока непобедимый разведчик Брэд исполнял свой интернациональный долг. И вот он уже готов куда-то рвануть отдыхать, да еще на природу. В жизни Антонова было не вытащить в лес; тенистые аллеи и тихие полянки наводили на него тоску, он ненавидел комаров и считал, что в речках средней полосы можно плавать, только если ты головастик.