Может, это происходит с возрастом, разочарованно подумала Аля, поворачиваясь на другой бок. Наверное, я тоже меняюсь. Она привычно ущипнула свою ляжку, проверяя, не появился ли целлюлит. Вроде пока нет. Но после блуждания по холодной спальне кожа была покрыта сухими пупырышками, и Аля расстроилась. Вот так люди и стареют, сами того не замечая, пока не ухватят себя за задницу. А клонирование тут ни при чем.
Размышляя, что страшнее — целлюлит или клонирование, она заснула и к утру уже совершенно не помнила о лесных тенях, мелькающих по ночам у беседки.
На следующий день они с Лешкой снова ходили под соснами, дышали смолянистым воздухом, собирали грибы и чернику, потом сидели на берегу речки Старицы, но залезть в нее не решились, хотя местные купальщики уверяли, что вода здесь самая чистая, не то что в Оке или тем более в Москве-реке. Аля глазам своим не верила: Антонов, который часа не мог прожить без городского драйва, теперь от души наслаждался монотонным отдыхом.
Впрочем, после обеда он взял в прокате теннисные ракетки и заставил ее побегать по корту, что было издевательством и над Алей, и над теннисом.
Вечером они жгли костер на своей полянке рядом с беседкой и жарили на прутиках грибы, про которые повар в ресторане сказал с уверенностью, что это съедобные. На ужин были также бутерброды с колбасой (нарезка из магазинчика при ресторане), пирожки с рыбой, на удивление вкусные и свежие, шоколадные конфеты и любимый Лешкин коньяк «Хенесси».
— Как напьешься «Хенесси», влюбисси и женисси, — подмигнул он Але, и она удивленно подняла брови — это была его присказка из прошлой жизни. Может, надо просто набраться терпения и постепенно все вернется само собой? Сначала коньяк, потом любимые выражения, потом запах, потом блядские замашки и наконец настоящий Лешка, живой и любимый… Или сначала должны появиться блядские замашки, а потом уже запах?..
Утром они не обнаружили в беседке ни начатой буханки хлеба, ни остатков колбасы и конфет, которые они решили не собирать в темноте.
— Зайцы и ежики, — прокомментировала Аля.
— Продвинутые зайцы, — заметил Леша, — по перилам скачут.
— Ну, может, коты, — предположила Аля. — Видел, их сколько у главного корпуса живет. Они за мышами охотятся.
— Аленька, ты замечательный юный натуралист. Ни коты, ни ежики не едят шоколад, да еще вместе с коробкой. И коньяк не пьют.
— Ты его разве тоже здесь оставил? — удивилась Аля.
— Ну да, прислонил в уголке. Думал, кто возьмет? Там и было-то на донышке.
— Так кто же взял?
— Кто-кто — дед Пихто. Какой-нибудь бомж или свой же сторож.
— Но нам же говорили, что здесь никто не ходит…
— Нет, они должны были тебе сказать: знаете, тут у нас шляется кто попало и таскает все подряд.
— Ну вот, значит, около нашего дома по ночам кто-то ходит? Леша, я боюсь!
— Глупыш, конечно, здесь ходят. Это же не настоящий лес, а городской район — помнишь, что тетка рассказывала. Не бойся, в доме есть кнопка вызова охраны.
— Точно?
— Абсолютно. И я тоже кое на что гожусь.
Аля вспомнила, как он раскидывал в разные стороны дорожных мошенников. Но там обошлось не без помощи суперагента Брэда, а с ним она не хотела больше встречаться.
— Сегодня ночью, — объявил Лешка, — мы с тобой отправимся на дело. Будем ходить дозором, и ты увидишь, сколько вокруг бродит таких же курортников.
— Курортников? А почему мы их не слышим?
Рыжий наклонился к ее уху и страшным шепотом произнес:
— Потому что они ходят на цыпочках!
Когда стемнело, они долго гуляли взад-вперед, взявшись за руки, по тропинкам вокруг своего домика. Никаких курортников не было. Голоса раздавались лишь от главного корпуса, где был ресторан, и со стороны реки. Кто-то шнырял в чаще по траве, но, судя по звукам, это действительно были ежики или зайцы.
Стояла беспросветная темень, и у Али стали слипаться глаза.
— Пойдем уже домой, — сказал она. — Тут никого нет, только комары.
От комаров Лешка привез какую-то импортную брызгалку, и теперь его они не трогали, зато Алю жрали немилосердно, не обращая внимания на репеллент.
«Вообще-то, — сонно подумала она, — это неспроста. Раньше Антонова всегда кусали. Наверное, комары не любят клонов. Надо написать Ребекке».
Они развернулись в сторону дома. Избушка на курьих ножках выглядела совершенно по-сказочному в призрачной подсветке невидимых среди травы фонариков. На веранде Леша тоже оставил гореть лампочку, чтобы им уютнее было возвращаться. И вот в свете этой лампочки Аля увидела, как что-то огненно-рыжее мелькнуло над перилами и стремительно, почти без звука исчезло в кустах.