— Независимо от того, служите ли вы в полиции или же нет, но в конечном итоге вы не что иное, как расфуфыренный петух!
— Благодарю за виски, — ответил я. — И за комплимент тоже. Но мне уже пора уехать. Будем надеяться, что вечеринка еще не кончилась.
— Вам достаточно лишь спуститься по дороге вниз, в долину. Первый дом, который вы увидите, и будет домом супругов Шепли.
— Спасибо, ваша жена мне об этом уже говорила. — Я дошел было до двери, когда Людвиг Янос окликнул меня:
— Лейтенант!
— Да? — повернулся я.
— У меня только один вопрос к вам, — медленно сказал он. — Вы вели себя сегодня деликатно по отношению к моей жене? Вы не проявляли никакой ненужной настойчивости?
— Возможно, я и расфуфыренный петух, — сухо ответил я, — но наглецом я себя не считаю.
— Вы в этом уверены?
Его руки сжались в кулаки, которыми он и начал тихонько постукивать по поверхности бара.
— И она тоже не проявляла настойчивости?
— Прежде чем отвечу на этот вопрос, сперва задам свой…
— Какой? — гаркнул он.
— Кому первому пришло в голову, что ваша вторая жена по своей доброй воле бросилась с двадцатого этажа? — спросил я. — Судя по всему, это была ваша мысль, не так ли?
— Убирайтесь вон! — прорычал он. — И побыстрее! Иначе я могу забыть, что вы — лицо официальное!
Я неторопливо направился к своему «остину», который стоял у дороги, и сел за руль. На моих часах была уже половина третьего ночи, и я подумал, что вряд ли мне удастся вообще поспать сегодня ночью.
Через несколько минут я уже мог увериться в том, что вечер у Шепли в полном разгаре. Ритмы музыки, доносившиеся из дома, были столь оглушительны, что перекрывали шум мотора моей спортивной машины, хотя я был еще в полумиле от этого дома. Когда я наконец остановил машину у подъезда с колоннами, какофония была уже настолько оглушительной, что я начал серьезно подумывать о том, чтобы заткнуть чем-нибудь уши.
Дверь дома была распахнута настежь, поэтому я безо всяких помех сразу вошел в холл.
Навстречу мне, плавно покачиваясь, шла девушка с иссиня-черными блестящими волосами и с любопытством во взоре. На ней была надета белая туника с разрезом, который почти достигал талии, и было явно заметно, что тонкий светлый шелк не в состоянии справиться с тем избытком жизни и энергии, который проявлялся в ее полных и сочных грудях. Туника заканчивалась там, где берут свое начало ноги, а отрытые сандалии со шнуровкой до самых колен завершали греческий наряд.
— Вы слишком поздно пришли, — сказала она мне. — И, кроме того, вы почему-то совершенно не посчитались с тем, что идете на маскарад. Как вы могли появиться здесь в этом мятом и поношенном костюме?
— Я ищу кого-нибудь из Шепли, — сказал я.
— Говорите громче! — прокричала она. — При такой идиотски громкой музыке нельзя разобрать даже своих собственных слов.
— Ищу Шепли! — прокричал я.
— Что-о?
Она наклонилась ко мне, чтобы лучше услышать мои слова, и нежный шелк подался… На меня своими глазами уставилась дынеобразная красавица, называемая женской грудью.
— Простите, — сказала девушка как ни в чем не бывало и тут же засунула свое хозяйство туда, где оно и должно было пребывать. — Вы, кажется, что-то сказали?
— Я ищу Шепли, — закричал я изо всех сил.
И как раз в тот момент, когда я был на середине этой короткой фразы, какой-то идиот выключил стереопроигрыватель.
— Чего вы так разорались? — холодно посмотрела на меня брюнетка. — Дэвид и Марта должны быть где-то здесь. Будет лучше всего, если вы сами постараетесь их отыскать.
— С таким лицом и фигурой, как у вас, — сказал я на прощание, — вы можете потопить сразу сотню кораблей вместе с экипажем.
Войдя в гостиную, я сразу же столкнулся с какой-то огромной гориллой, которая заигрывала с миловидной девушкой в матросском костюме. В помещении находилось около десятка людей. Некоторые были в масках, другие в вечерних туалетах, а одна парочка в углу практически вообще не была одета. Все свое время они, казалось, поделили между поглощением напитков и сюсюканьем. Была здесь и индивидуалистка — златокудрая красавица, которая, стоя на столе, медленно скидывала с себя одежду. Видимо, она начала свой стриптиз под музыку и теперь по инерции продолжала раздеваться. Когда она нагнулась для того, чтобы скинуть с себя штанишки, какой-то старый пират укусил ее за ягодицу. Златоглавка громко вскрикнула и, сделав огромный прыжок, приземлилась на ковре из искусственной леопардовой шкуры. Я успел схватить за руку пирата как раз в тот момент, когда он хотел последовать за ней через стол.