— Заберет! Письма заберет… — пронесся шелест по рядам. Бабы прослезились, мужики захлопали в ладоши. Вперед выступил председатель сельхозкооператива:
— А скажи, друг, как там дела на Большой земле? Заступник народный Борис наш Николаевич извел привилегии проклятые?
— Извел! — сказал Бухряев и вызвал овацию. — Все до единой, которые старые были. Зато новых вдесятеро больше набрано.
— Это ты что городишь-то?! — взвился председатель. — Поклеп возводишь на Бориса нашего Николаевича и на Егора нашего Тимуровича?! Ты случаем не из коммуняк-кровососов?!
— Я-то нет, а вот…
Он не успел закончить: тухлое яйцо ударилось в стекло и мутно потекло вниз. Народ бежал за машиной и кидал чем ни попади еще с полчаса. Когда отстали, Бухряев притормозил и выбросил на обочину мешок с почтой для Олишаевки.
Летели дни. Застрявшие почтовые машины попадались все реже. Недели через две Бухряев приехал в село Барханчиково. Его заметили с пригорка еще утром, когда он пробовал выехать с раскисшей от дождя луговины и преодолеть лужу на дороге. Заметили, успели приготовиться и встретили у околицы хлебом-солью.
Подавали каравай пионер в наспех отглаженной форме и дед при галстуке и со значком «Ветеран КПСС».
— Мы рады, что наша отечественная почта, лучшая почта в мире, выполняя решения последнего съезда КПСС и указания лично Леонида Ильича Брежнева… — сказал дед.
Тут все захлопали, и Бухряев, поозиравшись, тоже.
После речей Бухряев хотел сгрузить почту и уехать, но его повели в сельсовет поить самогоном.
К самогону он был непривычный и после седьмой «за здоровье дорогого Леонида Ильича и за наши бдительные органы в лице уполномоченного Томкина Михайлы Иваныча» он не выдержал, пробормотал, что все органы отмерли, а дорогого Леонида Ильича давно схоронили.
А пока сельчане, также изрядно набравшиеся, пытались постичь смысл сказанного, Бухряев достал газету «Бизнес-экспресс» за февраль девяносто пятого и прочитал несколько абзацев нетвердым языком.
Тогда встал ветеран:
— Вот, товарищи, пример того, как в нашу славную почту пробрались враги социализьма. Чтоб распространять антисоветские газетенки и зловредные мысли. Вяжи его, товарищи!
Тут-то и выяснилось, что не зря Бухряев не все рюмки опрокидывал, — он сумел вырваться из пьяных неловких рук. Опередив толпу метров на сто, успел вскочить в кабину и всего с третьего раза попал ключом в замок зажигания.
Едучи по лесу, стараясь не потерять дорогу, уже изрядно поросшую травой, он выбрался вдруг на участок утрамбованной грунтовки. И даже прибавил скорость. Через километр грунтовка вывела его на поля. У обочины стоял красиво нарисованный стенд «Совхоз и село КРАСНЫЙ ВОРОШИЛОВЕЦ, 2 км». Чуть дальше справа и слева имелись аршинные портреты товарищей Сталина и Берии.
Бухряев затормозил, долго размышлял, глядя на изображение сподвижника вождя, а потом решил объехать «Красный Ворошиловец» лесом, по чащобе, от греха подальше. Объезжал трое суток…
А когда грел на костре банку с тушенкой, на него наткнулась старуха в истрепанной кацавейке. Она пожелала бог в помощь, постояла молча, опираясь на обломок орешины, шамкая беззубым ртом. А потом спросила, заморгав слезливыми водянистого цвета глазами:
— Сынок? Ты, знамо, из волости едешь? Скажи, война-то кончилась?
— Кончилась, бабушка, кончилась.
— И что слыхать в народе — не отдали мы Москву-то хранцузам?
— Не отдали.
— Ну и слава богу.
Листья пожелтели. Лес наполнился запахом грибов и влажной прелости.
В один из дней Бухряев отошел от машины в низину поискать воды. И вдруг неподалеку раздались голоса. Девушки смеялись и аукались в ельнике.
Бухряев, выбравшись из овражка, раздвинул руками тяжелые, оплетенные паутиной лапы. Поляна была густо— будто кто для киносъемок постарался — усеяна рыжиками и волнушками. Их рвали девушки в холстинных сарафанах. Бухряев уставился на них, а ближняя, заметив, попросту наклонила к нему корзинку:
— Сёдни вона сколько!
— А где ж село ваше?
— Деревня? Там вон, за березками.
— А как называется-то?
— Зачем называть? Деревня она и есть деревня, других нетути!
И, оставив Бухряеву смех звонким колокольцем, споро догнала своих. Бухряев вернулся к машине, посидел с сигаретой, прислонясь спиной к дереву. Потом пружинно поднялся, побросал в рюкзак самое необходимое.
Сухая трава расступалась и вслед колко стегала его по ногам. До березняка было версты две.
Лишь однажды он остановился — ему почудился вертолет. Но нет. это обрывок бересты дребезжал на ветру. Бухряев хмыкнул и, широко размахнувшись, забросил в траву связку городских ключей. Они звякнули и сразу потерялись…
Андрей Панисяк
Вести с полей
Несмотря на сложные погодные условия, животнизаторы района успешно проводят отел озимых, опорос яровых и нерест пропашных. В то же время в ряде хозяйств отмечается яловость комолых нетелей. Снижается яйценоскость свиноматок. Повсеместно невысоки надои бобовых и настриги пасленовых, сохраняется жеребость сенажа.
В Областном штабе по ликвидации последствий сельского хозяйства считают, что главная причина бед кроется в диспаритете зяби. В нашей климатической зоне почвы представлены в основном супесями, суглинками и сурепками с включением дернозема. И здесь необходимо искусственное осеменение севооборота раздельным комбайнированием, всемерная ячменизация и кукурузификация суперфосфата, дефлорация минеральных удобрений, вегетация кошельковым неводом.
Вот здесь и настигает сельского труженика нераздоенность цен. Механопашцы уже вывели на линейку готовности сеялки, веялки, греялки и блеялки, но тяжелую технику окучивать нечем: запаздывают горючие, смазочные, подмазочные и подвязочные материалы. Вместо уплотнительных прокладок приходится использовать гигиенические. А ведь один только безотказный копнитель с плавающим лезвием и широкозахватным дефекатором способен повысить урожаемость на 32 процента.
И все же сельчане не снимают с себя ответственности за конечный результат. Будем и мы надеяться, что их самоотверженный труд обеспечит весомую прибавку органики к стулу горожан!
Александр Портер
Дефолт
После второго стакана мастера Тишкина, как всегда, потянуло на непонятное.
— И откуда же у нас, Игорек, — спросил он своего молодого друга, наладчика Балабанова, — взялся вдруг этот экономический кризис?
По молодости для наладчика Балабанова ничего непонятного не существовало, поэтому он ответил сразу:
— Известно откуда! Из Юго-Восточной Азии!
— Ты смотри! — удивился мастер Тишкин. Издалека… Как же он до нас-то дошел?
— А к нам все время всякое дерьмо плывет, — сплюнул Балабанов. — Такое геополитическое положение!
— Понятно… — не понял мастер Тишкин. — И что же, защититься нельзя было?
— А как?! Мировая экономика. Егорыч, такая вещь — все повязаны! Киздец!
— Ну, а вот по-простому объяснить можешь?
— По-простому?.. — задумался Балабанов. — Попробуем… Вот мы с тобой, Егорыч, живем в Бибиреве, так?
— Не повезло, что поделаешь…
— Я не про это. Вот мы с тобой живем в Бибиреве, а какой-нибудь, положим, Вася, живет, ну, положим, в Братееве. Какая вроде бы между нами связь?